Я ухмыльнулся, вспомнив войны, бушевавшие в «Огне и стали». А Трор продолжал рассказывать, как нечисть, вломившуюся в копи, преследователи довели до крайнего градуса отчаяния, а, следовательно, до предела озверения. Драться эти орки, гоблины, тролли и прочая братва и прежде умела и любила, а теперь вообще ни о чём другом не помышляла, сделавшись теми еще головорезами.
Первым делом они с немалым мастерством забаррикадировали входы, понастроили защитных ловушек, наладили непробиваемую оборону, и врезали атакующим неживым по первое число. Напрочь отбив у последних желание ещё хотя бы раз идти на приступ.
После чего нечистые передохнули и сообразили, что из копей их не выпустят, оглянулись и пришли к выводу, что раз уж наружу на получается, надо топать внутрь и заняться убийствами и насилием под горами, а гномов-туземцев, конечно, надо уничтожить.
Однако же, какими бы лихими бойцами и умелыми головорезами ни были нечистые, притом они чётко осознавали, что чревато неприятностями лезть в узкие и тесные подземные ходы, где все преимущества на стороне защищающихся, находящихся к тому же в родной пещерной среде.
Двенадцать самых умелых шаманов нечисти, посовещавшись, приняли героическое и самоотверженное решение, потребовавшее безумного количества магической энергии, но зато и беспроигрышное. Они пожертвовали собою, превратившись в неописуемое чудище, с типично гоблинским юмором названное Гноможором (догадайтесь с десяти попыток – отчего?). Исполинский слизень с обманчиво беззащитной внешностью, но практически неуязвимый, пополз по туннелям и галереям копей, не покидая занятого помещения, пока не сожрёт в нём все живое. В душах гномов поселился страх, непрестанно вытягивающий душу и ослабляющий волю к выживанию, пришло обессиливающее и изматывающее ощущение безнадежности, беспросветного отчаяния...
Гномы взвыли, запоздало кинулись ковать оружие и сбиваться в отряды-хирды, фаланги известные непробиваемой стеной щитов и щетиной копий. В итоге война превратилась в нескончаемую череду подземных боёв и столкновений, в которых верх одерживала то одна, то другая сторона, но ввиду равенства сил конечная победа не светила ни тем, ни другим.
Война – войной, а гномы – гномами, они, сражаясь, продолжали неутомимо вкалывать. Вырубили тоннели, освоили новые месторождения, установили сотни ловушек. А так как продавать добытые сокровища на поверхность через заблокированный вход было нельзя, в кладовых скапливались сказочные богатства.
В одном из боёв пал царь гномов, как именно - доподлинно неизвестно. Наследников у него не осталось, так что, согласно его предсмертной воле, корона должна была перейти к тому, что избавит копи Самогона от напасти. В самых же последних словах он напророчил, что блистательный герой-таки найдётся.
В кандидатах на роль героя и будущего монарха бородатых коротышек недостатка не оказалось. Игроки гномьей расы много раз пытались закрепиться в копях. Как Подгорное королевство гномов, так и отдельные независимые влиятельные кланы организовывали отряды и упорно спускались вниз, при этом уходили на своих двоих, а возвращались на точки возрождения в одних трусах. Те, кто побывал в копях, в большинстве своем не слишком любили вспоминать и тем более рассказывать о том, как оно там было. Скупо упоминали, как досаждают размножившиеся в пещерах кровожадные и клыкастые представители местной фауны, страшные поодиночке и невообразимо опасные в стае. В них разработчики всобачили искусственные интеллекты чуть ли не третьего уровня, они не только сильны и ловки, но вдобавок наделены великолепным слухом и зрением, прекрасно ориентируются в ситуации и умело рассчитывают нападение. Описывали также, как происходят в самый неподходящий момент предательские обвалы,
Со временем игроки-гномы смачно плюнули на копи, решив, что такого счастья им больше не нужно -сплошные расходы, а надежд на какой-то навар нет.
-Теперь, -значительно подчеркнул Трор, -о том, что раскопала моя умница Мила.