-Чего? -не понял Трор.
-Неважно. Наладим контакты с преступным миром. Уверена, это даст нам необходимые деньги, как игровые, так и реальные. Впереди предметный разговор с Путником В Ночи. Разумеется, Асандру об этом совершенно незачем сообщать.
-Вот оно, единственное что смущает в твоём великолепном плане. -медленно сказал Трор. -Чрезвычайно и весьма… Не нравится мне такое!
-О нас никто, кроме нас не позаботится. -сказала Мила со странным смешением нежности и жёсткости в голосе. -Так надо, поверь.
О тайнах сокровенных не кричи,
И бисер знаний ценных не мечи.
Будь скуп в речах и прежде
Взгляни, с кем говоришь;
Лелей свои надежды,
но прячь от них ключи[17].
Гном крякнул, отставил кружку с пивом и задумчиво взъерошил волосы.
-Ну, и наконец, -Мила была само обаяние, -назрела необходимость реализовать твою сокрушительную хакерскую мощь. Даже перезрела.
-Но как? -возмутился Трор. -Асандр просит, ты требуешь. Как?!
-Имеются кое-какие соображения. -Мила задумчиво пошевелила пальцами. -И надежды на божью подмогу.
-М? -с колоссальным сомнением вопросил Трор.
-Если ж бог не услышит меня в вышине,
Я молитвы свои обращу к сатане.
Если богу желанья мои неугодны —
Значит, дьявол внушает желания мне! [18]
03
-Мне кажется, -задумчиво сказал Трор Изенхирд, комтур орденских гномов, -что в кварталах Дечимо-Примейро смердит, как нигде…
Казначей ордена Мила Ведьмедь неопределённо пожала плечами, осторожно втянув ноздрями чад, жареной камбалы, вонь прокисшей бражки, лежалого мяса, смолы и дыма, запахи пряностей, водорослей и морской воды.
-Вонь, конечно, плотная, -согласилась Мила, -но ругань куда гуще…
Действительно, многослойное сквернословие колыхалось повсюду: на пирсах, захламленном пустыре, в тесных лабиринтах межскладских проходов, у дверей убогих трактиров, в проёмах которых дремали полуголые девки. Там скучились десятки неписей странного вида: пьяные моряки, спесивые торговцы, хмурые рыбаки, работорговцы, торговцы раскрашенными шлюхами, невообразимые оборванцы с татуировками на грязных рожах. Мелькали какие-то малопонятные особи женского пола с бледными ночными физиономиями и с мешочками наркотического зелья. На крышах складов и сараев кучками по пять-шесть сидели, ноги кренделем, крепкие смуглые горцы в овчинных безрукавках шерстью наружу и медных шапках, жуткие в рукопашном бою со своими зазубренными серпообразными кинжалами. Все были взбудоражены и рассержены. По повелению магистрата с утра никто без особого разрешения не мог покинуть портового района и пройти в центр города. Туда не пропускали наёмники из боевых дружин Дечимо-Примейро. Презрительно и злорадно ухмылялись, поглядывая на беспокойную голытьбу, они выразительно поигрывали обнажёнными мечами.
Трор и Мила протолкались через горластую толпу к оцеплению и предъявили дружинникам заблаговременно купленные пропуски. Капитан наёмников внимательно прочёл документы. Придирчиво осмотрел печати и молча кивнул. Цепь стражи разомкнулась и пропустила супругов. Те миновали таможенную канцелярию, вышли на Портовую улицу, увидели виселицу с тремя покачивающимися трупами.
Тут было тише и благопристойнее, но в то же время Фингольфу очень не понравилась атмосфера этого гадкого места, атмосфера не то чтобы неприязни или угрозы, а какого-то скверного, своекорыстного любопытства. Мила и Трор были здесь впервые и неприятно удивились, что на них не обращают внимания: прохожие глядели пустыми и равнодушными глазами мимо, или сквозь него, хотя и уступали дорогу.
-Нам направо. –сказал гном. Сворачивая за угол в кривой и тесный переулок, Мила быстро обернулась и успела подметить, как несколько, мужских и женских голов в один миг втянулись в двери и окна.
-Сюда. -указал пальцем Трор. -Место встречи с представителями внутриигровой организованной преступности.
Брезгливо открыв дверь носком тяжёлого гномьего сапога, он вошел в подозрительную замусоренную комнату с ободранными стенами. По стенам, легонько поцарапывая, бегали ящерки-гекконы. В полутьме дремал за стойкой рыжеволосый веснушчатый лепрекон.
Из «Энциклопедии игры "Universo de Prato"» («Серебряная Вселенная»).
Лепрекон… Он же ирландский гномик, он же недогоблин, он же сапожник-любитель, он же маленький паршивец, он же (censored). Легенды гласят, что в незапамятной древности лепреконы были безобидны, славились игривостью и смешными ужимками. Они с поразительным проворством прыгали через лужи, кувыркались в кучах сухих листьев, подпрыгивая и разбрасывая их. Лепрекон часто можно было застать за изготовлением тапочка, и ведь что любопытно-то - всегда одного, никогда пары. Профессия обязывала, так что трезвые лепреконы встречались весьма редко. Тем не менее они никогда не напивались до неспособности тачать обувь.