- Куда тебе столько тряпья? Светскую жизнь ты вести там не будешь, и не надейся. Надо же, четыре баула.
Алвин на драконье ехидство отреагировал спокойно. Чуть пожал плечами и сказал:
- Тряпье только в одном. В остальных книги и артефакты. Мне все это нужно для моих занятий магией. Напоминаю, ты обещал, что препятствовать им не будешь.
И все-таки не удержался, чтобы тоже слегка не съязвить:
- А в чем дело? Твой замок так мал, что каждый лишний чемодан - проблема?
Дракон уже начал ощущать на себе благотворное влияние присутствия Мага. Боль по-прежнему тупо долбила виски, но, вроде бы, уже не так сильно. Поэтому он ответил неожиданно мирно:
- Да нет, почему? Замок обычный, места достаточно. Просто удивился. Ладно, садись. Нам еще часов пять ехать.
Сабзиро сел за руль, Алвин устроился рядом, на переднем пассажирском сиденье, они выехали со стоянки аэропорта и через полчаса уже были за городом. Ехали молча, каждый думал о своем. Маг гадал, что его ждет, Дракон в очередной раз взвешивал "за" и "против". Последние дни он тоже провел в сомнениях, мучая себя вопросом, правильно ли он поступил. С одной стороны, было очень стыдно. Это надо же было до такого докатиться - пойти на сотрудничество с каким-то эльфом. Хорошо еще, что не с огром или, что было бы совсем уж позорно, человеком. Эльфы, конечно, древняя и очень развитая раса, долгоживущая, владеющая магией, но все-таки бывшие враги. И потом, до драконов им далеко. Драконы вообще недосягаемы ни для кого, они вершина эволюции этого Мира. Сабзиро содрогался от стыда и ужаса, каждый раз, когда пытался представить, что сказали бы на Драконьем Острове, если бы узнали о его поступке. Да зачем пытаться, он знал и так. Его бы все презирали, и он стал бы изгоем. Таким же позором славного Драконьего Рода, как этот ренегат Фарргарр. Легко им, конечно, его осуждать. Сами бы попробовали так помучиться.
А с другой стороны, отказаться от такого невозможно. Тридцать лет без этой жуткой головной боли стоят того, чтобы ради них рискнуть репутацией. К тому же, вряд ли кто-то узнает. Не похоже, чтобы хоть кто-то из соплеменников интересовался его жизнью, а сам он до совершеннолетия на Острове не появится ни за что. Сабзиро нахмурился, вспомнив, как Маг удивился тому, что он живет среди людей. Тупой эльф, разве он может понять, как это мучительно? Провожать глазами взмывающих в небо драконов, наблюдать, как они в своей Истинной Форме резвятся в воздушных потоках. Каждый год, в дни Осеннего Состязания, уходить как можно глубже в Пещеры, чтобы не видеть, как ровесники с гордостью демонстрируют свои достижения в применении магических сил. А ведь когда-то он был в этих соревнованиях лучшим. А еще постоянно встречать чужие взгляды. Или сочувствующие, с легким оттенком снисходительной жалости, или откровенно насмешливые. Нет уж, лучше он проведет оставшееся до Второй Стадии время как капитан городской стражи Нуар. Так что все должно остаться в тайне. А лет через тридцать необходимость в Маге вообще отпадет, и можно будет отпустить его на свободу. Пусть катится обратно в свои леса и благодарит там господина за великодушный и благородный поступок. А он вернется к своим.
Размышлять становилось все трудней, потому, что головная боль усиливалась, даже присутствие эльфа уже не помогало. Все-таки тогда, в баре, Маг забрал у него слишком мало. Ненадолго хватило. Видимо через простое прикосновение рук много не возьмешь. Ничего, он что-нибудь придумает. Попозже, потом. Когда будет не так больно. Они давно уже свернули с магистрали и теперь двигались по узкому шоссе, проложенному прямо через лес. Обочины были неширокими, местами кроны деревьев нависали над дорогой. Минут через сорок Сабзиро притормозил, съехал на обочину и остановил машину. Голова болела уже так, что темнело в глазах, управлять автомобилем в таком состоянии он был просто не в силах. Дракон повернул к Магу лицо и, прикусив изнутри щеку, чтобы случайно не застонать, спросил:
- Ты водишь?
Алвин удивился вопросу.
- Нет. А зачем?
Говорить было трудно, но Сабзиро все-таки поинтересовался:
- А что, вы, эльфы, совсем не пользуетесь человеческой техникой?
- Ну, можно сказать, нет. Лишь некоторые. И никогда на своей территории, только среди людей. А поскольку нам в человеческих городах не очень комфортно, то...
- Хватит, я понял. Тогда положи руку мне на лоб. Как в тот раз.
Алвин повиновался. Дракон, почувствовав легкое прохладное касание, вздохнул, откинулся на подголовник, закрыл глаза и расслабился, с удовольствием ощущая, как уходит боль.
- Опять болит голова?
- Да.
Маг убрал руку, но Сабзиро продолжал сидеть неподвижно, наслаждаясь нахлынувшей легкостью, звуками и запахами леса, присутствием эльфа, которое он по-прежнему воспринимал, как прохладную дождевую свежесть. Через несколько минут он открыл глаза, выпрямился, завел машину, и они двинулись дальше. Алвину надоело молчать, к тому же ему хотелось узнать о Драконе побольше, поэтому он спросил:
- А почему ты так страдаешь? Драконы ведь магические существа, неужели вы не умеете лечить?
Сабзиро презрительно фыркнул:
- Не умеем. Нам это не нужно.
- Разве драконы не болеют?
- Нет, никогда.
- А как же ты?
- А я - другое дело. Отстань.
Маг обиженно замолчал, а Дракон опять разозлился. До чего же любопытный эльф попался. Привязался. Язык ему, что ли, отрезать? Выдумал тоже - лечить. Зачем им это уметь, если переход из одной формы в другую полностью обновляет организм и моментально исцеляет любую болезнь? Беда в том, что он-то перекидываться не может, иначе и разговору бы не было. Впрочем, если бы он по-прежнему мог, голова бы вообще не болела. Дальше снова ехали молча. Сабзиро смотрел прямо на дорогу, Алвин сидел, сердито отвернувшись к окну. За окном, однако, не было ничего интересного, лес он и есть лес, тем более на человеческой территории, поэтому Маг вскоре опять заговорил.
- А почему твой замок не на Драконьем Острове?
- А что тут такого? Почти у всех драконов есть замки за его пределами. Правда, сейчас многие свои практически забросили. Они все очень древние, возводились еще в те времена, когда эти земли были ничьими, а люди - немногочисленным диким племенем. А теперь они всюду лезут со своей техникой, заселили прежде пустынные места. Мы, конечно, можем жить среди людей, но все-таки предпочитаем одиночество.