Это чувство – знакомый недуг: чуть веснаАроматно повеет дыханием мая,Чуть проснется в реке голубая волнаИ промчится в лазури гроза молодая,Чуть в лесу соловей про любовь и печальЗапоет, разгоняя туман и ненастье, –Сердце снова запросится в ясную даль,Сердце снова поверит в далекое счастье…
Но скажи мне, к чему так ничтожно оно,Наше сердце, – что даже и мертвой природеВолновать его чуткие струны дано,И то к смерти манить, то к любви и свободе?..И к чему в нем так беглы любовь и тоска,Как ненастной и хмурой осенней пороюЭтот белый туман над свинцовой рекоюИли эти седые над ней облака?
«Вся в кустах утонула беседка…»
Вся в кустах утонула беседка;Свежей зелени яркая сеткаПо стенам полусгнившим ползет,И сквозь зелень в цветное оконцеЗолотое весеннее солнцеРазноцветным сиянием бьет.В полумраке углов – паутина;В дверь врываются ветви жасмина,Заслоняя дорогу и свет;Круглый стол весь исписан стихами,Весь исчерчен кругом вензелями,И на нем позабытый букет…
«Душа наша – в сумраке светоч приветный…»
Душа наша – в сумраке светоч приветный.Шел путник, зажег огонек золотой, –И ярко горит он во мгле беспросветной,И смело он борется с вьюгой ночной.Он мог бы согреть – он так ярко сияет,Мог путь озарить бы во мраке ночном,Но тщетно к себе он людей призывает, –В угрюмой пустыне все глухо кругом…
Памяти Ф. М. Достоевского
Когда в час оргии, за праздничным столомШумит кружок друзей, беспечно торжествуя,И над чертогами, залитыми огнем,Внезапная гроза ударит, негодуя, –Смолкают голоса ликующих гостей,Бледнеют только что смеявшиеся лица, –И, из полубогов вновь обратясь в людей,Трепещет Валтасар и молится блудница.
Но туча пронеслась, и с ней пронесся страх…Пир оживает вновь: вновь раздаются хоры,Вновь дерзкий смех звучит на молодых устах,И искрятся вином тяжелые амфоры;Порыв раскаянья из сердца изгнан прочь,Все осмеять его стараются скорее, –И праздник юности, чем дальше длится ночь,Тем все становится развратней и пошлее!..
Но есть иная власть над пошлостью людской,И эта власть – любовь!.. Создания искусства,В которых теплится огонь ее святой,Сметают прочь с души позорящие чувства;Как благодатный свет, в эгоистичный векЛюбовь сияет всем, все язвы исцеляет, –И не дрожит пред ней от страха человек,А край одежд ее восторженно лобзает…
И счастлив тот, кто мог и кто умел любить:Печальный терн его прочней, чем лавр героя,Святого подвига его не позабытьТолпе, исторгнутой из мрака и застоя.На смерть его везде откликнутся друзья,И смерть его везде смутит сердца людские,И в час разлуки с ним, как братская семья,Над ним заплачет вся Россия!..
«Если любить – бесконечно томиться…»
Если любить – бесконечно томитьсяЖаждой лобзаний и знойных ночей, –Я не любил – я молился пред нейТак горячо, как возможно молиться.Слово привета на чистых устах,Не оскверненных ни злобой, ни ложью,Все, что, к ее преклоненный подножью,Робко желал я в заветных мечтах…Может быть, тень я любил: надо мной,Может быть, снова б судьба насмеяласьИ оскверненное сердце бы сжалосьНовым страданьем и новой тоской.Но я устал… Мне наскучило житьПошлою жизнью; меня увлекалаГордая мысль к красоте идеала,Чтоб, полюбив, без конца бы любить…
«Не вини меня, друг мой, – я сын наших дней…»
Не вини меня, друг мой, – я сын наших дней,Сын раздумья, тревог и сомнений:Я не знаю в груди беззаветных страстей,Безотчетных и смутных волнений.Как хирург, доверяющий только ножу,Я лишь мысли одной доверяю, –Я с вопросом и к самой любви подхожуИ пытливо ее разлагаю!..Ты прекрасна в порыве твоем молодом,С робкой нежностью первых признаний,С теплой верой в судьбу, с детски ясным челомИ огнем полудетских лобзаний;Ты сильна и горда своей страстью, – а я…О, когда б ты могла, дорогая,Знать, как тягостно борется дума мояС обаяньем наставшего рая,Сколько шепчет она мне язвительных слов,Сколько старых могил разрывает,Сколько прежних, развеянных опытом сновВ скорбном сердце моем подымает!..