Мы с ним не согласились и стали возражать. Говорили о плюсах легкого доступа к информации, облегчения исследовательских усилий. Но преподаватель настаивал, что интернет не только упрощает исследования, но и в той же степени извращает само понимание исследовательской работы, снижает надежность источников и требования к доказательности.
Мне казалось, что беда была не в том, что Керем слишком много времени проводил в интернете. В основе лежала проблема коммуникации: с отцом он общался очень мало и с трудом, и, хотя меня это ранило, иногда я думала, что и со мной у него отношения были не самые здоровые.
– Ты же собирался мне помочь? – продолжила я. – На этот раз я попала всерьез. В дело вмешалась разведка.
– Серьезно?
– Да!
– И как я смогу тебе помочь?
– Можешь начать с поиска информации в интернете.
– Тогда пойдем домой.
– Нет, сперва нам нужно поговорить.
Наконец я преодолела его упрямство, и он согласился со мной пойти.
Мы вышли из школы и зашли в большой торговый центр неподалеку. Он весь сиял, магазины самых известных мировых брендов освещали все вокруг. Мы присели в кафе посреди центра. Кругом были деревья в больших кадках, которые создавали чуть ли не тропическую атмосферу. Даже пальмы были.
– Я сначала поем горячего супа. Затем стейк из баранины и красное вино, ты ведь то же самое будешь?
Керем сморщился в знак протеста, я рассмеялась:
– Да я шучу, глупый. Я-то наизусть знаю, что ты будешь.
– Ну и что же?
– Очень необычную еду.
Он смотрел на меня и ждал ответа.
– Гамбургер, картошку-фри и колу. Очень необычную еду.
Керем рассмеялся, и меня охватила радость. Хорошо, что я привела сюда сына. К тому же, приближался конец февраля, и, по всей видимости, в этом месяце я не уйду в минус, значит какое-то время не придется вводить режим экономии. Совсем не хотелось из-за кризиса беречь каждую лиру. Прожить бы по крайней мере один-два месяца без дневника расходов.
Я впервые за долгое время увидела Керема смеющимся, и мне захотелось его приласкать. Я наклонилась и погладила его по голове, но он тут же отпрянул и резко оттолкнул мою руку, напряженно оглядевшись вокруг.
– Ладно-ладно, – сказала я. – Извини, чуть не испортила прическу, у тебя же полбанки геля на нее ушло. Больше не буду.
Во время обеда я сообщила ему вводные. Попросила найти информацию про Вагнера, Вторую мировую войну, Германию и Стамбульский университет и рассказала о пришедших утром мужчинах.
– Ты это серьезно или смеешься надо мной?
– Клянусь, все правда. Разве шутят такими вещами. Я попала в запутанную историю.
Он оживился, достал из портфеля тетрадь и записал все имена и названия.
– У тебя глаза, как у моей бабушки, – сказала я.
– Мне-то что?
– Однажды я тебе расскажу про эту удивительную женщину.
Он пожал плечами, всем видом показывая, что ему неинтересно.
После еды мы поднялись на верхний этаж в кинотеатр. Показывали семь фильмов.
– Выбирай ты, – предложила я.
Он выбрал фильм, о котором тогда много говорили. Чтобы соблюсти все традиции, я купила попкорн и кока-колу. Мы вошли и устроились в красных бархатных креслах.
Ему стало неловко, когда в конце фильма я расплакалась, хотя плакала не только я, но и многие женщины в зале. Нас всех растрогало, когда главный герой отправился на смерть, чтобы спасти свою любимую. Мы оплакивали, что родились в эпоху, когда мода на такую любовь уже прошла.
После того, как я добровольно погрузилась в болото самой дешевой сентиментальности, мы вышли из кино и пошли домой. Керем сразу побежал искать информацию в компьютере.
– Завтра утром я уйду очень рано. Ты сам справишься?
– Да!
– Если произойдет что-то необычное, сразу звони.
– Ты так рано уходишь из-за этого немца?
– Да.
– Куда вы поедете?
– Как ни странно, я не знаю.
– Ты не боишься?
– Боюсь, – ответила я, хотя на самом деле мне не было страшно.
Он замолчал и продолжил стучать по клавиатуре.
– Спокойной ночи! – пожелала я.
– Спокойной.
От счастья, что он мне ответил, я чуть не бросилась обнимать его сзади, но не рискнула.
Я пошла к себе, завела будильник на три и легла.
5