– Да.
– Кладите туда пакет.
– Положил.
– Закройте тайник и стойте на месте.
– Есть.
Теперь Чиф отодвинул такую же пластинку со своей стороны, вынул пакет, закрыл тайник и быстро вышел из кабины, смешавшись с толпой.
– Сделайте вид, что разговариваете по телефону, и постойте так еще шесть минут. На этом все.
Вместе с толпой пассажиров он быстро пересек зал, убедился издали, что клиент стоит на месте, и спустился в метро. Операция была завершена. Прелесть его схемы получения гонорара была в том, что, даже если клиент почему-либо захочет выследить его у тайника – он сможет ждать его там хоть неделю, пока не догадается проверить, на месте ли пакет.
Попетляв полчаса по метро и сделав несколько пересадок, он отправился в банк, где оформил денежный перевод в Англию. Он вышел из банка в хорошем расположении духа, потому что не знал, что, оформив его перевод, симпатичная миниатюрная брюнетка сняла телефонную трубку, набрала номер и продиктовала кому-то небольшое сообщение. Чиф шел по улице не торопясь, спешить ему было некуда, но вдруг из дверей магазина выскочила какая-то девушка с несколькими обувными коробками в руках и, столкнувшись с ним, выронила свои коробки. Чиф наклонился, чтобы помочь ей, и в этот момент двое здоровенных парней скрутили ему руки и втолкнули в джип с затемненным стеклом. Чиф не пытался сопротивляться, понимая бесполезность таких попыток и выжидая более удобный момент. Но такого момента ему не предоставили: руки туго стянули за спиной, ноги обмотали веревкой, рот заклеили пластырем, глаза тоже завязали. Джип ехал довольно долго, судя по характеру шума, доносившегося снаружи, – сначала по городу, потом по шоссе. Наконец, они остановились, Чифа вытащили из машины и понесли. Его внесли в дом, усадили на стул и развязали глаза. Он сидел в большой комнате с камином и деревянными панелями. Кроме него в комнате было человек пять молодых накачанных парней и плотный пожилой мужик с маленькими жесткими глазками. Все в нем говорило, что он здесь главный, да и не только здесь.
– Слышал о тебе, – сказал этот пожилой, с интересом разглядывая Чифа, – хиловат ты маленько. Значит, головой работаешь. Это хорошо. Но вот что других не уважаешь – это плохо. Бог велел делиться. Ну да ладно, я тебя прощаю. Только ты для меня одну работу сделаешь – и можешь дальше жить как хочешь.
Чиф замычал, и по знаку пахана один из молодых ребят сорвал пластырь, залепивший его рот.
– Батя, ты меня с кем-то спутал. Честно, я не понимаю, про что ты говоришь.
– Ты, парень, меня не серди. Я ведь пока с тобой по-хорошему… А будешь в игры со мной играть – я тоже с тобой сыграю. Знаешь, есть такой город – Лондон, а у него пригород такой – Сент-Олбенс. Продолжать? Элм-стрит, девятнадцать…
Чиф попытался вскочить, но веревки больно врезались в тело. Лицо его побелело от ненависти.
– Не дергайся, парень, не дергайся. Я же говорю, сделаешь одну работу, и все. Но уж без фокусов, а то… Англия близко, глазом моргнуть не успеешь, как мы уже там.
– Ладно, гад, говори, что тебе от меня надо, только ребенка моего в покое оставь.
– Ты за базаром-то следи! А нужно мне, чтобы ты один несчастный случай устроил. Только уж чтобы такой аккуратный случай был – комар носа не подточит. И сделать все надо быстро.
Чиф не брал машину, чтобы остаться менее заметным, доехал на метро до «Чернышевской», оттуда до Шпалерной рядом, дошел пешком. Внешность у него самая незаметная, черное пальто, темная меховая шапка, черный недорогой кейс с инструментами. Кто увидит – в жизни не вспомнит. На месте он внимательно осмотрелся, зашел в булочную напротив, покрутился у окна – на улице чисто, у подъезда никого. Вошел во двор рядом с булочной, нашел черную лестницу, быстро поднялся на чердак, откуда слуховое окно выходило на Шпалерную. Он подтащил к этому окну пару нужных ящиков, пристроился на них – отсюда хорошо был виден нужный ему подъезд. Здесь, у этого окна, ему предстояло провести три-четыре часа в ожидании его жертвы, отсюда он должен был дворами уйти после взрыва. Место было подходящее. Он спустился вниз, вышел снова на Шпалерную, вошел в подъезд, прошел сперва до самого верха – убедился, что на лестнице никого, подошел к нужной квартире, на дверь потратил секунд двадцать – самый опасный момент, если соседи выйдут, то все дело сорвется, – вошел в прихожую и с облегчением перевел дыхание. В квартире он не спеша осмотрелся. Время у него было, его жертва вернется не раньше, чем через три часа.
В обстановке квартиры почти не чувствовалось индивидуальности и уюта – видно, что квартира снята недавно и еще толком не обжита, только в спальне разложено на кровати насколько костюмов – видимо, выбирала, какой надеть – да на туалетном столике выставлено с десяток флаконов и баночек.