Жаров понимал, какая честь выпала ему — выступить в столь знаменательный день в Сент-Питерсберге. И это испытание он выдержал на отлично: концерт с огромным успехом прошёл в зале «Сириа Моск», а потом еще сорок минут жаровцы пели на бис. Не только все места в зрительном зале были заняты, но и все проходы забиты людьми. Когда музыканты вернулись в отель, через просторный вестибюль невозможно было протолкнуться — столько поклонников ждали их! В основном это были молодые девушки в роскошных вечерних платьях. Жарову объяснили, что они принадлежат к высшему обществу. В тот же вечер в отеле «Северин», в двух разных залах, устроили балы, куда пускали только по специальному приглашению. Хористов с искренним радушием встречали в обоих залах.
На следующее утро газеты вышли со сногсшибательными заголовками «Русские покорили Америку». Концерт донского казачьего хора надолго запомнился жителям штата Флорида — они увидели Россию такой, какой себе никогда не представляли.
Знакомство с Тито Скипа
Новый, 1932 год встретили в Нью-Йорке, куда приехали по приглашению Общеказачьей станицы американского города. Ещё действовал сухой закон, однако недостатка в спиртном не ощущалось, особенно в новогоднюю ночь. В ресторан, где собрались певцы, то и дело наведывались блюстители порядка и словно не замечали бойкую торговлю контрабандным алкоголем. Наоборот, полицейские с независимым видом подходили к стойке, выпивали одну-две рюмки виски, заедали маленьким бутербродом и, небрежно вытерев губы салфеткой, удалялись, а на смену им тут же являлись их коллеги и проделывали то же самое.
Вернулись жаровцы в отель 1 января 1932 года под утро и под хорошим хмельком, исполнив по дороге несколько песен, в том числе «Казачью плясовую». Из ресторана пришлось идти пешком — на такси проехать было невозможно: все улицы запружены народом. Провожали хористов до отеля несколько казаков из Общеказачьей станицы Нью-Йорка. Расставание в вестибюле гостиницы вышло долгим и трогательным. Вспоминали Россию и плакали. Все уже отчаялись когда-нибудь вернуться домой, но никто не хотел терять связь с родиной, и русская песня оставалась единственным надежным мостом между ними и Россией. Когда звучала только что появившаяся на свет песня «Полюшко-поле», все с болью в сердце и со слезами на глазах видели любимую Русь. Русь, безвозвратно ушедшую в никуда…
Первая поездка на Ниагарский водопад состоялась после триумфальных гастролей в Нью-Йорке. Заказали специальный автобус с профессиональным гидом, с упоением рассказавшим всё об уникальном природном феномене. Хористы пришли в дикий восторг, узнав, что Ниагарский водопад — не один, а целый комплекс каскадов падающей воды. Его составляют Канадский водопад (иногда его называют Подковой), высотой 53 метра и шириной 800 метров; Американский водопад, высотой 21 метр и шириной 300 метров, и, наконец, водопад Фата.
Находится чудо природы на многоводной реке Ниагаре, соединяющей два из Великих озер — Эри и Онтарио и давшей название не только водопаду, но и городу, где хор Жарова будет впоследствии не раз выступать. До посещения Ниагарского водопада певцы несколько раз любовались Рейнским водопадом в швейцарском кантоне Шаффхаузен, неподалеку от городка Нойхаузен-ам-Райнфалль, считающимся самым большим равнинным водопадом Европы: высота — 23 метра, ширина — 150 метров. Но разве мог он сравниться с Ниагарским! Хористы были потрясены американским размахом во всем! Даже в природных явлениях!
— Да, в Ниагаре есть мощь, — заметил один из них, — но в ней нет романтики, как в Рейнском водопаде.
И все согласились, а кто-то неожиданно запел:
Поехал казак на чужбину далеку,
На добром своём коне вороном.
И все дружно подхватили:
Свою он краину навеки спокинул,
Ему не вернуться в родительский дом.
Нафотографировавшись вдоволь на фоне низвергающихся с головокружительной высоты и сверкающих мириадами алмазных брызг потоков воды, жаровцы направились на западное побережье Канады, по пути дав несколько концертов, пока не добрались до Виннипега. Название города, расположенного на канадском Среднем Западе, означало в переводе с языка индейцев — «грязная вода».