Через неделю Евсеев был задержан, а на одном из первых допросов признался не только в убийстве женщины в Софрино, но и в десятках других преступлений. Приговор суда ни у кого удивления не вызвал: исключительная мера наказания.
Дело хотьковского маньяка напоминает историю Ионесяна. Но еще больше его кровавые преступления перекликаются с деталями нападений на женщин зимой 1994 года «охотника за шубами» Александра Чайки.
Он появился в Москве через двадцать лет после Евсеева и, к счастью, не успел развернуться. Сотрудники МУРа вычислили серийника уже через две недели. Но об этом речь впереди.
«Лесополоса»
Можно с уверенностью сказать, что такой славы, да еще при жизни, не имел ни один уголовный преступник за всю историю криминалистики. Еще до приведения в исполнение приговора (суд вынес решение расстрелять Чикатило) о подсудимом было написано шесть книг, сняты кино- и телефильмы; милицейские музеи отвели маньяку заметное место в своих экспозициях, а уж газетчики… О «ростовском потрошителе» написаны горы статей и заметок, а на судебном заседании в Ростове-на-Дону репортеров в зале было едва ли не больше, чем свидетелей и родственников потерпевших.
Он до конца боролся за свою жизнь, следил за здоровьем. В камере-одиночке следственного изолятора ростовского УКГБ, где он содержался для пущей безопасности, Чикатило начинал утро с гимнастических упражнений: отжимался, растягивал мышцы, прыгал на месте, делал мостик. И еще без конца писал жалобы на следователей и судью, требовал справедливости и просил снисхождения, учитывая тяжелые потрясения, перенесенные в период военного детства и отразившиеся впоследствии на его психике.
Вот фрагмент подлинного документа – одного из многочисленных посланий в вышестоящие организации, где Чикатило приводит объяснения своим поступкам:
«Я выполнял команды командира партизанского отряда. Когда я видел одиноко стоящего человека, я представлял в нем „языка“, которого необходимо доставить в лес, связывал его и наносил удары по-партизански. Если я видел голое тело (мужское или женское – для меня было безразлично), я рвал и метал, как зверь. Это была не половая страсть, а звериная психическая разрядка, отчаяние и злоба за то, что меня природа обделила счастьем возвышенной нормальной половой жизни, от возбуждения до полного удовлетворения.
Конечно, я мог бы стать алкашом, заглушать свои жизненные потребности. Но не для этого я изучал философские воззрения всех времен и народов, проходил университеты – жизненные и учебные, чтобы затравить свое сознание. Ни с одной жертвой я не имел нормальной половой связи. Это была жалкая имитация. Я специально не ловил и не искал жертв. Просто случайно попадались такие же, как я. Многие из них были голодные, выбитые из жизненной колеи, неблагополучные в жизненных ситуациях. И они ко мне прилипали…»
Что же было потом? Как «партизан» Чикатило удовлетворял свою половую страсть, которую назвал «жалкой имитацией»?
Десятилетнюю Олю С. он заметил, когда девочка возвращалась с вечерних занятий в музыкальной школе. Позже выяснилось, что автобус сломался и в движении получился большой перерыв. Стоял декабрь; пешком от школы до Новошахтинска, где жил ребенок, не дойдешь. Девочка осталась на остановке ждать транспорт, замерзла. Тут и подошел добрый дяденька:
– Пойдем, у меня отогреешься, тут рядом. А то совсем замерзла.
Случайные свидетели видели издали, как в сторону совхоза через поле шли мужчина и девочка. Ребенок плакал, пытаясь вырвать руку, а мужчина не отпускал и что-то возбужденно говорил.
Из материалов уголовного дела:
«Обманным путем Чикатило увел девочку на пахотное поле совхоза в полутора километрах от Новошахтинска. Здесь он напал на нее, повалил на землю, сорвал одежду, обнажил половой член и, угрожая ножом, попытался изнасиловать. Когда из-за физиологической неполноценности ему это не удалось, Чикатило нанес ребенку многочисленные удары ножом в голову, грудь, вырезал живот, сердце, матку, кишечник. От полученных более пятидесяти колото-резаных ранений девочка скончалась на месте».
Фоторобот Чикатило
Пример я не подбирал. В любом из 200 томов уголовного дела 18 / 59639–85 можно найти и более кровавые, страшные эпизоды. Практически каждой из жертв маньяк наносил несколько десятков ранений, выкалывал глаза, почти у всех откусывал и проглатывал соски грудей и кончики языков, вырезал половые органы и, как он сам признавался, с удовлетворением грыз женскую матку – «она красная, упругая».