Чтобы не остаться с Иваном наедине, Аля попросила Лизу пойти с ними, как ни странно, та не отказала, так что вся дорога туда и обратно, прошла, к большому неудовольствию Ваньки, в беседе с его сестрой.
Глава двадцатая. Вторник, 1 декабря 1992 года
На сегодня планировалось большое мероприятие: родители Ивана и Лизы отмечали годовщину семейной жизни. Ожидали большое количество гостей, так что на кухне после обеда собрались все: еды нужно было приготовить раза в три больше, чем обычно. Настроение царило приподнятое, гостей в этом доме принимать любили.
Шумную толпу едва удалось разместить в огромной столовой. Впервые Аля увидела, чтобы в этом доме пили что-либо, крепче сока. Гости наливали себе, кто вино, кто водку, хозяева же больше делали вид, чем пили. Вечер и не собирался заканчиваться, когда Иван вдруг позвал Алю из комнаты. На них никто не обратил внимания, только Лиза посмотрела на Ивана с подозрением, Вера бурно обсуждала что-то с Андреем, а Дэйвид втихаря выскочил из дома несколько минут назад. Аля, не желавшая, чтобы Князев начал разборку прямо за столом, вышла, надеясь быстро привести парня в чувства.
Ванька выглядел слегка странно. Он молча повел Алю в свою комнату, запер дверь, также молча выключил свет.
- Это еще что за фигня? - спросила Аля, обеспокоенная не на шутку.
- Раздевайся! - услышала она в ответ.
"Черт, да, что происходит?! Орать бесполезно, слишком шумно в доме, никто не услышит, а если услышит - еще хуже. Ладно, он же один, как-нибудь справлюсь". Она стала озираться в поисках орудия защиты и даже умудрилась вооружиться ножницами, лежавшими на письменном столе, но явно не рассчитала сил. Даже в этой ситуации, ей было страшно причинить боль, видимо, из-за этого, Князев легко вырвал ножницы из ее руки, отбросил их в сторону и, не став повторятся, почти мгновенно лишил ее одежды. Мысли стали липкими и медленными, пытаясь отключиться от происходящего, Аля вяло подумала, что одежда уже не подлежит восстановлению, как и единственное украшение, имевшееся у нее - тонкий золотой браслетик, подаренный дедушкой. Порванный, он упал на пол вместе с любимой голубой футболкой.
Не тратя больше время на разговоры, просто толкнул ее на кровать.
Дальше было очень долго и очень больно, закусив губу до крови, Аля молчала, каждый раз надеясь, что этот раз последний. "Когда же ему надоест?", отрешенно думала она. Аля несколько раз отключалась, но, к сожалению, почти сразу приходила в себя, от увесистого удара по щеке.
- Смотри на меня! - шипел он, как только она закрывала глаза, - Смотри мне в глаза! Ты меня не забудешь, и всегда будешь хотеть только этого!
Наконец, ей стало казаться, что она наблюдает за происходящим со стороны, подмечая кучу мелких, крайне неприятных деталей: кровь на простынях, свое нижнее белье на полу, спину Князева. "Каким образом я вижу его спину? Неужели я умерла?!", удивилась она. "Как я могла всех так подставить?! Нет, только не это, пожалуйста!".
Тут она поняла, что все закончилось, и очнулась. Сбросив с себя тяжелое тело, она быстро поднялась и стала одеваться, голова кружилась так, что дважды она чуть не упала. Думая только о том, чтобы не столкнуться с кем-нибудь в коридоре, она с трудом добралась до своей комнаты. Не заперев дверь, Аля сбросила на пол то, что осталось от одежды и пошла в душ. Час она стояла под струями, но облегчение это не принесло. Наконец, почувствовав, что ее тошнит, она выключила воду и склонилась над унитазом. По Алиным подсчетам, прошла уже пара часов, а ее все не отпускало. Ее трясло, бросало то в жар, то в холод, сил уже не было, но перебраться на кровать она не могла - рвота не прекращалась. Она снова поняла, что смотрит со стороны на тело, лежащее на полу ванной комнаты. "Ну и ладно. Пусть что хотят, то и делают", успела подумать Аля и отключилась полностью.
Глава двадцать первая. Среда, 2 декабря 1992 года
Очнулась Аля в Раю. Было мягко, тепло и удобно, даже уютно. Пахло чем-то приятным, знакомым. Сквозь закрытые веки светило теплое летнее солнце.
"Наконец-то, больше я не увижу этот омерзительный дождь. Не самая страшная жертва - жизнь. Жалко маму, бабушка решит, что это она виновата, и Марина. Неужели, на том свете тоже мучают угрызения совести?".
- Аля, глаза открой, я вижу, что ты проснулась.
"Нет, только не это! Дэйвид как здесь оказался? Нет! Нет! Нет! Я жива! Хотя, угрызения совести можно отложить до лучших времен".
Она открыла глаза: точно, не Рай. Ее, вернее гостевая комната, кровать. Как она здесь оказалась? И, что гораздо хуже, как с ней рядом оказался Дэйвид?!
- Что ты здесь делаешь? - спросила Аля, не узнавая свой голос.
- Извини, ты все время говорила, что холодно, одеяла не помогали, заснула, только когда я лег рядом.
- Да? Как я в кровати оказалась? - она старалась говорить спокойно.
"Сейчас что-нибудь сочиню, вряд ли он мог догадаться, что произошло".
- Я вернулся, зашел к Ваньке, увидел кровь везде, твои вещи, пошел к тебе - ты на полу в ванной. Я перенес тебя в кровать. Все, - таким же спокойным тоном сообщил он.
"О, нет! Что же мне так не везет?".
- Мне ванная нужна, срочно, меня тошнит, - Аля попыталась встать и сразу упала обратно в постель, голова кружилась еще сильнее, чем вчера, тошнота накатила волной.
- Сейчас, принесу что-нибудь, потерпи секунду, - Дэйвид, потеряв самообладание, рванул вон из комнаты.
Она попробовала встать снова и снова потерпела сокрушительное фиаско, к счастью, с ведром в руке заскочил в дверь Дэйвид.
- Уходи, - попросила она, когда стих первый на сегодня приступ рвоты, он только покачал головой.
Дальше он придерживал ее волосы, приносил воду, выносил ведро, закрывал окно, открывал окно и так по кругу. Когда организм, расставшись со всем содержимым, включая, похоже, и некоторые жизненно важные органы, успокоился, Аля опять уснула.
Глава двадцать вторая. Четверг, 3 декабря 1992 года
Когда Аля очнулась, опять светило яркое солнце.
"Вот, чертов город! В следующий раз погода наладится на моих похоронах, не иначе!".
Дэйвид уже не лежал на кровати, он сидел в кресле и неотрывно смотрел на нее. Аля попыталась подняться, но голова снова закружилась, и она упала в кровать.
- Как ты себя чувствуешь? - опять совершенно спокойно спросил он.
- Как после пьянки. Дай воды, - и только тут до нее дошло. Уронив стакан, она намочила одеяло. - Боже! Что ты сказал всем?
Дэйвид пожал плечами:
- Что тебе было плохо, и ты постучала в стену. Кстати, врач приходил и подтвердил, что у тебя отравление.
Аля, наконец, сообразила, что на ней пижама. Она оглядела комнату: ее разорванных, испачканных кровью вещей не было видно.
- Спасибо. Это ты меня одел? - прошептала она и протянула руку в его сторону. Он пересел на ее кровать и обхватил ее руку двумя своими, словно грея.
- Да.
- У него в комнате ты тоже убрал?
Дэйвида передернуло от отвращения:
- Нет, извини, я не смог, пришлось привлечь Лизу.
- Плохо. Кто еще в курсе?
- Тебя только это волнует? Именно поэтому ты не кричала? - с плохо скрываемым раздражением, спросил он.
- Прости, я не хотела, чтобы ты пришел.
- Почему ты не кричала?!
- Ты сам не кричи. - Аля все-таки смогла подняться и села на краю кровати. - Как ты думаешь, что пережила бы Марина? А Тася? А дед? Вере тоже ни к чему знать, что такие вещи случаются. Как они бы стали относиться к нему?
- Ты - идиотка! Может, стоило чуть-чуть подумать и о себе?!
- Я о себе думала. Если бы из-за меня что-то случилось с семьей, я бы всю жизнь мучилась. Я себя почти нормально чувствую, можешь уйти?
Он выскочил из комнаты, хлопнув дверью.
Аля вздохнула и снова легла, сил больше не было. Она снова проснулась от того, что дверь в ее комнату открывалась. Аля вскочила в ужасе. Это была всего лишь Лиза.