Словно прочитав мысли, одолевающие девушку, он заговорил.
— Я понимаю, — сказал он, смотря куда-то в дальний угол комнаты. — Впервые за долгое, долгое время, я понял. Отказники всегда удивляли меня. Каждый их шаг можно предсказать. История повторяется раз за разом, но они словно не замечают этого, продолжая совершать одни и те же ошибки. Они откладывают на потом важные дела, думают, что еще успеют к ним вернуться, забывая, что их жизнь коротка. Но при всем этом они совершенно не думают о последствиях. У каждого действия есть эхо. За ошибки приходится платить. Как они могут вести беспечную жизнь, когда им осталось жить всего пару десятков лет?
Прежде чем продолжить, он крепко обнял Алину, словно боялся, что она может вдруг исчезнуть, превратиться в тень и раствориться при наступлении дня.
— Я жил в страхе много лет. Менял имена, личности, играл по правилам общества, чтобы заслужить расположение короля, и даже став главнокомандующим Второй Армии, я не мог позволить себе расслабиться. Я мог предсказать каждый шаг любого гриша, любого отказника, наших врагов. Я знал, как они думают, о чем мечтают, чего могут достичь. Это была скучное существование, но я продолжал изображать марионетку, подчинялся глупым желаниям королей и ждал. А что теперь? Сколько времени у меня есть? У меня нет сил, нет будущего. Мне некуда пойти. Я остался один.
— Ты не один.
Он провел пальцами по ее губам, борясь с желанием поцеловать их. Если он поцелует ее, то уже не сможет остановиться.
— Как бы я хотел, чтобы ты принадлежала только мне. Я знаю, что это невозможно, — добавил он, заметив протест в ее глазах. — В какой ужасной ситуации мы все оказались. Ты любишь его, я люблю тебя, и мы втроём любим маленькую Сашу. У святых поистине своеобразное чувство юмора.
Алина замерла.
— Что ты сказал?
Губы Александра растянулись в улыбке. Он точно знал, какие слова привлекли ее внимание.
— Я сказал, что я люблю тебя.
Алина поцеловала его. И еще раз, пока он не ответил на поцелуй, запустив пальцы в ее белые волосы. Алина жила одним мгновением. И сейчас она была готова отдать все, лишь бы этот миг никогда не заканчивался.
***
Когда она открыла глаза, солнце уже ярко светило и пробивалось в комнату даже сквозь тяжелые шторы. Она заморгала, пытаясь проснуться, а вспомнив, что засыпала в кровати не одна, замотала головой. В комнате больше никого не было, и только его запах — свежесть морозного утра, аромат ночи — говорил о том, что сегодняшняя ночь не была сном.
Накинув поверх ночнушки халат, Алина вышла в коридор и прошла в комнату дочери. Саша сладко спала, крепко обнимая подушку, но словно почувствовав присутствие матери, открыла глаза. Она сонно заморгала и принялась протирать глаза кулачком.
— Доброе утро, солнышко, — Алина присела на кровать и провела пальцами по взъерошенным волосам дочери.
— Он ушел.
Алина слегка нахмурилась. Она еще толком не проснулась, и никак не могла понять, о чем говорит дочь.
— Что?
— Александр, — Алина вздрогнула и моментально проснулась, услышав, как ее дочь называет по имени ее… друга? Врага? Возлюбленного? Как же все запутанно. — Он ушел.
Девушка выпрямилась. Ее замутило, когда до нее дошел смысл сказанных слов.
— Что значит — ушел?
— Он пришел утром и разбудил меня, — Саша села в кровати. Она тоже нахмурилась, словно пыталась вспомнить что-то сквозь не до конца отступивший сон. — Он сказал, что не хочет уходить, не попрощавшись со мной и не рассказав мне правду. Сказал, что его зовут Александр, и что когда-то он мог заклинать тени, как и я.
Алина закрыла глаза. Она легко могла представить себе, как Дарклинг приходит сюда и осторожно будит Сашу. Ему наверняка не хотелось прерывать ее сон, но он знал, что должен был это сделать. Он ничего не сказал Алине, потому что она и сама не понимала, как бы отреагировала в таком случае, однако он заглянул к ее дочери, чтобы попрощаться.
— Что еще он сказал?
— Что я должна продолжать развивать свои способности и мне не стоит пугаться своей силы. И что мне повезло, что у меня такая понимающая и любящая мама, которая желает мне только счастья и безопасности, — Саша придвинулась к матери и прижалась к ней. Алина подняла руку и принялась гладить дочь по голове. Речь девочки была сбивчивой и торопливой, а ее пересказ казался сухим. Мать сразу поняла, что Сашу ранил уход Александра. — Я просила его не уходить! Но он сказал, что не может иначе. Что чем дольше он находится здесь, с тобой и мной, тем сильнее хочет остаться, а это будет неправильно.
Алина зажмурилась, сдерживая слезы. Она чувствовала, как дыра в груди расширяется и вот-вот поглотит ее целиком. Много лет назад, убив Дарклинга в Теневом Каньоне, она оплакивала смерть гениального мальчика, имеющего большую мечту, но запутавшегося и выбравшего кровавый способ ее достижения. Сейчас же она оплакивала жизнь, которой у нее никогда не было. Почему она не могла раздвоиться? Одна Алина могла остаться с мужем и заботиться о сиротах, другая же могла жить с Александром и Сашей.
Но это было невозможно. И дело не только в том, что расщепить человека на две сущности можно было только в сказках да с помощью разреза.
Александр был не просто мальчишкой, готовый заботиться о ее дочери. Он был монстром, убийцей. Как Алина не могла раздвоиться, так и он не мог избавиться от личности Дарклинга.
Она любила Александра, но Дарклинга она ненавидела сильнее.
— Что будет дальше, мама?
Алина вытерла слезы. Он ушел, избавив ее от необходимости бороться с собственными желаниями, но проблемы на этом не заканчивались. Завтра Николай вернется, чтобы узнать о продвижении дел, и ей придется сказать ему, что он сбежал.
— Я не знаю, солнышко. Не знаю.
Алина поцеловала дочь и ушла, чтобы убрать в комнате свидетельства прошлой ночи и приготовиться к очередному дню, а Саша осталась сидеть на кровати, глядя в окно.
Она рассказала маме не все. Как однажды Алина брала с нее слово молчать о ее даре призывать тени, так и Александр взял с нее одну клятву.
— Я не позволю, чтобы с вами двумя что-то случилось, — прошептал он, сжимая в руках маленькие ладошки девочки. В ее широко распахнутых голубых глазах плескалась боль, и Александр ощутил себя вором, укравшем ее доверие. — Я уйду, но это не значит, что я не буду присматривать за вами. Если вы будете в беде, если вам понадобится моя помощь, вы сможете найти меня.
— Как?
Он улыбнулся и отпустил ее руки. Саша почувствовала себя сонной; ощущение бодрости и уверенности, пришедшее вместе с его прикосновением покинуло ее.
Сидя на кровати, Саша завороженно смотрела, как тени из закоулков ее комнаты стекаются к его ладоням, наполняют их, как растекшиеся чернила. Тьма, так похожая на ту, что может призывать сама девочка, преобразилась, пока не стала похожа на маленького человека верхом на лошади. Объемное изображение казалось нечетким, расплывающимся, и невообразимо живым. Человечек поднял лошадь на дыбы, а затем направил ее к Саше. Лошадь оттолкнулась от ладоней парня, а оказавшись в воздухе, преобразовалась в струю тьмы, только чтобы снова обрести форму на плече девочки. Саша протянула палец, чтобы погладить лошадку, но едва ее коснулась, как всадник и лошадь исчезли.
Девочка подняла полные восхищения глаза. Дарклинг, не переставая улыбаться,наклонился и поцеловал ее в макушку.
— Тебе достаточно послать за мной гонца.