Николая не покидало ощущение, что между Алиной и Дарклингом что-то произошло за те несколько минут, когда он сбежал из-под стражи. Что-то изменилось в поведении заклинателя Теней после того разговора на кухне, и хотя он продолжал делать вид, что ему все равно на то, что происходит вокруг, Николай замечал у него на лице отстраненный взгляд. Но с тех пор, как он прокрался за Алиной в сад и урвал несколько минут наедине, он словно бы ожил. Он внимательно наблюдал за Малом и Николаем, будто бы что-то взвешивая в уме, осматривал рисунки на стенах дома — результат работы Алины, и, что больше всего заинтересовало короля, он каждый раз замирал, когда в комнату входили те несколько детей, что остались в приюте и не пошли в поход. «Нет, — неожиданно понял Николай во время очередной слежки за Дарклингом. — Его интересует только один ребенок.»
Николай был довольно сообразительным. Он все еще испытывал некоторую гордость за свою догадку о том, что Багра — мать Дарклинга, хотя его внутренние органы сжимались при воспоминании об этой женщине даже до прошествии стольких лет. Тогда было довольно просто найти связь между матерью и сыном, проследив некоторые закономерности и черты поведения. Вот и сейчас Николай довольно быстро понял, чем может обернуться нынешняя ситуация. Он провел мысленные расчеты, но цифры не сходились. Но, возможно, он слишком подозрителен, и все дело в чем-то другом. Что он знал о Дарклинге? Ровным счетом ничего. Была ли у него семья, дети? Если Алина — один из немногих людей, которых он подпустил так близко к себе, то как он должен себя чувствовать сейчас, наблюдая за ее ребенком? За ребенком, который при другом раскладе был бы его собственным?
Так Николаю пришла в голову идея уехать на пару дней, прихватив с собой больно вспыльчивого Мала, и снять с Дарклинга охрану.
Безрассудно? Естественно. Глупо? Немного. Сработает? Возможно.
«К черту, — подумал Николай. — Что вообще может натворить Дарклинг, когда он без сил, а Алина, будучи в ярости, может быть страшнее бури?»
***
Алина даже думать не хотела, что побудило Мала согласиться с Николаем и уехать. Часть ее надеялась, что Мал наконец позволил себе довериться интуиции короля, но другая понимала, что было только одно, чего желал Мал и что при определенных обстоятельствах мог допустить Николай. Алина вздрогнула, представив на секунду, как ее двор становится местом казни.
— Когда он уедет?
Алина сидела в комнате дочери, которую обычно она делила вместе с еще двумя девочками, и рисовала в изголовье кровати морского змея, плавающего между скалами.
— Кто?
— Гость.
Не было никаких сомнений, что Саша говорит про Дарклинга. Друзья Алины довольно часто приезжали в приют, поэтому ребята хорошо знали их имена. Дарклинга же им не представляли и никак к нему не обращались — частично из-за страха, что пойдут нежелательные слухи, частично — из-за нежелания признавать, что он действительно вернулся.
— Ты хочешь, чтобы он уехал? — нахмурившись, спросила Алина.
— Вам с папой не нравится, что дядя Коля привез его домой, — Саша обхватила ноги руками и положила на колени подбородок. — Я слышала, как вы кричали друг на друга из-за этого.
— Не только из-за этого, — простой спор перерос в скандал, и они с Малом много чего наговорили друг другу, вспомнив прошлые обиды. Это была первая крупная перепалка за несколько лет совместной жизни, но Алина не сомневалась, что они успеют помириться перед его отъездом. — Если хочешь, чтобы он уехал, просто скажи.
Николаю не понравится, что она пошла на попятный, но Алине не хотелось, бы ее дочь испытывала неудобство из-за вынужденных мер.
— Ты хочешь, чтобы он остался? — спросила Саша. Алина отложила кисти.
Саша была не по годам умной. Рано научилась ходить, рано стала изъясняться полными предложениями. Алина не сомневалась, что малышка понимает все, что происходит вокруг нее и делает правильные выводы. Саша наверняка понимала, что если бы мама хотела, незваный гость не задержался бы в их доме и на час.
— Помнишь, мы обсуждали, что папа не должен знать о твоих играх с тенями?
Малышка кивнула, а затем нахмурилась.
— Ты говорила, я не должна делать этого. Но иногда тени меня не слушаются и делают, что хотят.
— Это не страшно. Я знаю, как трудно контролировать такую силу. Но… — Алина вздохнула. У каждого ребенка со способностями гриша в приюте был выбор: уехать в Ос Альту или остаться здесь. Развивать способности или прекратить обучение после освоения азов. У них была возможность выбирать. Алина лишила дочь шанса решать самой, наложив вето на использования силы. Она понимала, что рано или поздно придется искать выход из сложившейся ситуации, но, похоже, времени увиливать больше не осталось.
Алина взяла дочку за запястья и посмотрела ей в глаза.
— Солнышко, ты бы… ты бы хотела научиться?
Саша внимательно изучала мамино лицо в поисках неодобрения, но не нашла его. Она осторожно кивнула.
Алина закрыла глаза. Саша была слишком мала, но пока Дарклинг здесь…
— Я попрошу нашего гостя позаниматься с тобой, — наконец сказала Алина. — Только помни: твой отец ничего не должен об этом знать. Мы расскажем ему, но позже. А сейчас… сейчас это секрет мамы и дочки.
Саша радостно хлопнула в ладошки.
— Секрет мамы и дочки, — улыбаясь, повторила девочка.
Алина улыбнулась этой секретной фразочке, которую они придумали несколько месяцев назад, но улыбка вышла неестественной, так как в этот миг глаза Саши блеснули кварцем.
***
Следующим утром, на рассвете, Мал вместе с гостями уехали в дом друга Якоба, чтобы присоединиться к остальным ребятам из приюта. Алине удалось помириться с мужем. Казалось, после заключённого договора с Николаем — о котором ни один из них не собирался рассказывать — Мал расслабился и свыкся с их теперешнем положением. Он провел ночь с Алиной, и хотя девушку не покидало ощущение, что он таким образом подтверждает свои права на нее, она была рада, что у них все наладилось.
За обедом Дарклинга впервые пригласили за стол. Его посадили между Тамарой и Валентиной, то ли как узника, то ли как званного гостя. До этого еду ему приносили на кухню, хотя разрешили сидеть в гостинной, когда там играли дети. Это были заморочки Мала, и сейчас, когда его не было, Алина не видела смысла в том, чтобы ограничивать Дарклинга. Он должен был чувствовать себя свободным, доверять ей.
Он не проронил ни слова, но внимательно слушал, о чем говорят дети. Алина видела, что им любопытен гость, но они видели, как настороженно к нему относился Мал, и не пытались вовлечь его в разговор. Сначала за столом стояло смущенное перешептывание; когда настало время пить чай, дети уже забыли о молчаливом незнакомце и подняли настоящий шум, споря о каких-то мелочах.
После обеда Валентина увела детей на улицу, где они могли поиграть, пока погода не испортилась. Алина собрала грязную посуду и отнесла ее на кухню. Она поставила тарелки в раковину, когда на пороге появился Дарклинг. Он принес оставшиеся тарелки; за его спиной маячила Тамара со столовыми ножами.
Когда Дарклинг двинулся к раковине, Алина махнула Тамаре, чтобы она оставила их наедине. Шуханка нахмурилась, но послушно вышла из кухни, хотя Алина не сомневалась, что она караулит прямо за дверью.