— Топор? — невинно поинтересовался я.
Князь не сразу сообразил, что я имею в виду.
А когда сообразил, оскалился:
— Парные секиры.
— Предсказуемо для вашего психотипа.
Дмитрий Романович хмыкнул:
— Мне рассказывали, что ты за словом в карман не лезешь… сын.
Вот теперь он не побоялся этого слова.
Я ждал продолжения.
— Насколько я понимаю, ты не удивлён нашему родству, — прогудел мета.
От этого человека веяло добродушием сытого медведя, боевой мощью и холодным рассудком. На таких я уже насмотрелся. Все решения принимаются, исходя из интересов Рода. Личные желания, даже если они есть, отодвигаются на задний план и удовлетворяются по ходу дела. Прирождённый лидер.
— Нет, — я нарушил затянувшееся молчание. — Не удивлён. У меня тоже есть служба безопасности… князь.
— Вот значит как, — задумчиво протянул аристократ. — И давно знаешь?
— Почти год.
— И не пытался меня разыскать.
— А зачем? — спокойно пожимаю плечами. — Нас ничего не связывает. Мать выполнила свою часть сделки, я нашёл собственный путь. Мой Род хорошо развивается. У меня нет интересов в Москве.
Отец выслушал и удовлетворённо кивнул.
По глазам я видел, что он знает обо мне достаточно, чтобы делать выводы. И сейчас лишний раз убеждается в том, что разговаривает не с безмозглым юнцом, а с состоявшимся главой Рода. Вот только… он не отдавал себе отчёта в том, как такое могло произойти. Откуда у меня эта мощь, навыки, рассудительность и стальные яйца. Без воспитания, хороших учителей, боевого опыта, вековой культивации. Я не опираюсь на силу крови, многочисленную армию, клан и авторитет. И вместе с тем, веду диалог на равных. А ещё он в курсе, что меня приняли в Союз. Иначе не появился бы здесь и сейчас.
Мы оценивали, взвешивали друг друга.
Я думал, что следующим будет вопрос про мать, которую я вообще не помню, но аристократ удивил. Его, оказывается, больше интересовали вопросы генетики.
— Прохождение сквозь стены, — князь теперь сидел вполоборота ко мне, чтобы лучше видеть. — У нас в Роду такого не было. Ни у кого не было, я наводил справки.
— Гены — причудливая вещь.
— Кто бы спорил, — хмыкнул Апраксин. — А кровь откуда?
— Мне бросили вызов.
— Кто?
— Молодой Троепольцев.
— Не слышал. Впрочем, не суть. Ты должен знать, Сергей, что я, несмотря на свою… хм… политику… наблюдаю за своими бастардами. Не из праздного любопытства или сентиментальности. Отнюдь. Если у кого-то проявляется сильный Дар, я ищу способ, чтобы развить перспективную линию. И даже возвращаю своего отпрыска в Род, обставляя всё это документально… Безукоризненно обставляя.
— Вряд ли меня это интересует.
— Ты не хочешь стать Апраксиным? — удивился аристо. — Обзавестись княжескими привилегиями? Расширить связи? Вступить в самый могущественный и влиятельный клан империи?
— Не люблю кланы.
Князь неожиданно расхохотался:
— А ты мне нравишься, парень.
— Не могу ответить взаимностью.
Веселье сползло с лица новоявленного родственника.
— Ладно, Сергей. Я тебя услышал. И вполне могу понять эту позицию. Собственно, я не затем приехал, чтобы тащить тебя насильно в Род или убеждать присоединиться к Медведям. Так сложилось, что у нас с тобой общие враги. Но ты понятия не имеешь об этих врагах и даже угадать не сможешь.
— Мне на ум приходит только Иезекииль Джонс.
— Я ж говорил, не угадаешь, — отец совершенно не злился. Потрясающая харизма. — Не знаю, что у вас с этим британцем, и знать не хочу. Но Джонс тут лишнее звено.
— Интрига! — обрадовался я.
— Да нету особой интриги для тех, кто в курсе происходящего, — отмахнулся Апраксин. — Есть у нас герцог Раевский, который не входит в правящее ядро, но очень хочет туда войти через мой труп. Герцог у нас человек деятельный, предприимчивый. И вот он встретился в прошлом месяце с кем-то из Гамовых. В неформальной, так сказать, обстановке. И узнал от нового главы угасающего Рода об очень наглом и слабом, по его мнению, молодом человеке. Догадываешься, о ком?