Мышка, оплачивающая все мои заказы, становилась все более грустной, а когда Хочкиссу отправила почти полмиллиона рублей, спросила:
- Саш, ты с кем воевать собрался?
- Солнце мое, я воевать ни с кем не собираюсь. Просто я вижу, что в отдельных местах русская армия не столь сильна, как нужно для безопасности страны - и, соответственно, нашего счастья - вот и решил потратить малую толику на его, счастья нашего, защиту.
- А куда ты собираешься ехать? И надолго? Все говорят, что ты готовишь какую-то экспедицию, но никто не знает куда и на сколько.
- Это секрет. Но тебе я конечно же его открою: на Сахалин. Пока действует царский указ о том, что мне дозволено беспрепятственно покупать казенные земли, я хочу там тоже кусочек застолбить.
- Что сделать?
- Ну ты же читала про американских золотоискателей: кто вбил столбик со своим именем - тот и владелец земли. В Австралии тоже так, но для пастбищ. Вот я слово и перевел на русский - это значит, получить землю в собственность.
- Зачем тебе собственность на Сахалине? Ты хочешь открыть собственную каторгу?
- Тоже мысль хорошая. Но - нет, там земли богатейшие. И это богатство нужно на пользу обратить. А поеду я - потому что без меня там, к сожалению, ничего не получится, как только Юра сделает мне буровую установку. И придется уже моей женушке всем хозяйством заправлять. Так что давай-ка займемся делом: я тебе расскажу, что нужно будет сделать пока меня не будет...
К экспедиции подготовка шла полным ходом. У причала Феодосийского завода стоял уже полностью готовое пятое судно на три тысячи тонн, построенное Березиным. Секционный метод сборки кораблей оказался весьма удачным, и с этого года с двух стапелей Сергей обещал спускать по дюжине судов ежегодно - не считая "мелочевки". На борт были уже погружены оба "Урала", восемь "ГАЗ-53", два десятка тракторов Т-40, триста тонн бензина и сто тонн солярки в стальных бочках, два десятка готовых срубов для быстрого возведения жилья.
Корабль был построен в варианте "карго-лайнера", в каютах которого (мало отличающихся, правда, от купе в железнодорожном вагоне) могло разместиться двести человек. Не считая двух кают "первого класса" - по нынешним нормам их с натяжкой можно было отнести ко второму. Но "класс" меня не беспокоил - это было исключительно "деловое" судно. Настолько "деловое", что основаниями носовой и кормовой лебедок служили бронированные артиллерийский башни, снабженные пушками Барановского: их мне удалось выкупить со складов Артуправления. Пушка, конечно, почти игрушечная - два с половиной дюйма, и стреляет всего на пару километров - но вот пароходик какой японский потопить вполне может: специально изготовленные для нее фугасные снаряды, начиненные толом, дырку в обшивке современных "торговцев" делали в полметра в диаметре - проверили на полигоне. А снаряды для нее делал "небольшой механический заводик" в Тамбове.
К Климу Тимофееву я наведался в середине февраля. С момента покупки заводик существенно преобразился, теперь на нем размещалось тридцать токарных станков, а рядом с кузницей поднялась и небольшая чугунолитейка. Да и цех немного "подрос": усилиями Федора Чернова там появился второй этаж, на котором, кроме конторы (освободившей место для станков на первом), разместились и сварочные посты. Основной продукцией завода были простые метизные изделия (гайки, болты) и собственно метизный инструмент - метчики и плашки. А не основной - все, что можно сделать на токарных станках, и мелкое чугунное литьё: Тамбов, например, полностью теперь обеспечивался чугунами и утюгами с этого завода. Ну и передние колеса к "Бычкам" - там и точить, и варить много чего требовалось.
- Опять бомбы делать? - поинтересовался Клим Иванович, разглядывая чертежи, - или это что иное будет? На бомбу не очень похоже... - Тимофеев, только что выполнивший заказ на две тысячи снарядов к пушке Барановского, считал себя теперь специалистом по снарядам.
- Бомба это, бомба. Только для другого оружия. Поэтому и чугунная. Я ведь из-за этого и приехал, посоветоваться: тут же вот какая резьба должна быть, по чугуну-то ее сделать получится?
- Да всяко получится. Опять же, смотря какой чугун брать: если немного его повыжечь подольше, чугун и сам помягче будет - не сталь, конечно, но нарезать уже совсем просто получится. Тут ведь стенки-то, поди, в пару линий, как у простого чугунка делать? Ну, скажем, десятую часть и поколем, дак переплавим сами же и снова в дело пустим. Сделаем. И сколько таких бомб наделать надо? Как тех, две тысячи?
- Минимум двадцать тысяч. До октября. А по хорошему бы - тысяч сто...
- Сто говорите... Нет, не получится сто. Это же как чугуны лить, только размер поменьше будет. Понятно, что точить да резать и сто бы успели, ежели прочее все отставить, но по литью никак, думаю, больше двух сотен в день не сделать. Ладно, так скажу: пятьдесят тысяч до октября сделаем, это обещаю. А больше - стараться будем, но обещаний не дадим.
- И еще, Клим Иванович. Сюда нужно вот такую штуку навинчивать, а ее, сам видишь, сваривать нужно. Евгений Иванович Чаев обещал автомат для сварки через месяц сделать, но получится у него или нет - неведомо. Так что пока налаживай сварку этих штук вручную, тут уж сколько сделаешь.
- Займемся. Вот только людишек на все работы не хватит может. Мне бы еще человек двадцать нанять...
- А есть кого?
- Есть. Тут же у рабочих, у кого сыны постарше, на заводе я им присматриваться не мешал к работе-то. Так иные нынче и родителю не уступят в умениях, а где им в городе по металлу-то работу найти? Иные нынче на чугунке в мастерских, учениками али как - а ежели их обратно сюда в завод взять, то и им, и заводу пользы больше будет.
- Сам, небось, учиться-то им помогал?
- Не препятствовал, скажем так.
- За то, что не препятствовал - получишь премию в два месячных оклада. И подумай, как организовать уже постоянную учебу, причем не только для детей своих рабочих. Новых рабочих нанимай, конечно - работы еще больше будет, лишними они не окажутся. Ну а пятьдесят тысяч бомб ты обещал, буду ждать.
Самым долгим перед отъездом был разговор с Евгением Ивановичем. Чаев уже два года занимался исключительно станочным парком всех моих заводов, причем многие станки уже производил сам, в отдельно выстроенных цехах. Оказалось, что чаще самому проще станок построить, чем переводить существующий на электротягу - и теперь из-за границы везлись лишь уникальные, очень сложные или очень большие станки, а для большинства - заказывались лишь "запчасти" типа шпинделей, суппортов и прочих прецизионных деталей. Поэтому у Клима Тимофеева все станки были уже собственного производства. Ну а теперь остро возникла потребность в уникальном оборудовании, которого за границей тоже никем не делалось.
Двадцать четвертого февраля Луховицкий провел пробное бурение с помощью сделанной им передвижной буровой машины и за день пробурил скважину свыше шестидесяти метров глубиной. Дальше я велел испытания не проводить - время было дорого. Установка отправилась в Феодосию, собрался туда и я. Юра тоже очень просился, но ему было выдумано какое-то новое срочное задание и он от меня с просьбами отстал. Камилла после этого демонстративно принесла мне пирожок...
Но с выездом все же пришлось немного задержаться: от Энгельгардта пришло письмо с просьбой его срочно посетить.
Когда я приехал в Саратов, оказалось, что Александра Платоновича отозвали с должности губернатора и назначили товарищем (заместителем, по сути) министра сельского хозяйства. Собственно, из-за этого он и попросил меня заехать:
- Я вам, Александр Владимирович, хочу оставить экземпляр рукописи моей по упорядочиванию сельского хозяйства. Посмотрите, если найдете что-либо сомнительное - не откажите в любезности, известите меня. Я слышал, вы снова уезжаете - опять в Уругвай? Надолго ли?
- Посмотрю, непременно посмотрю. А уезжаю я все же в Россию, на Дальний Восток. Думаю, месяца на три. Но прочитаю я быстро, и если что - письмо вам отправлю, думаю, уже из Порт-Саида. Так что долго вам ответа ждать не придется.
- Я особо попрошу рассмотреть часть, где сельскохозяйственные машины и их применение описаны. Сдается мне, что ваши слова об убыточности пользования тракторов несколько устарели. Мне вопросы эти интересны, и я узнал, например, что Алексей Александрович Бобринский, например, специально закупил во Франции до полусотни тракторов "Першерон" французской выделки. Цены на них на треть ниже ваших, и это, скорее всего, делает использование таких машин делом уже прибыльным.