Когда тварь, явно испытывающая боль от опалившего ее пламени, встала на задние лапы, Крина успела разглядеть пару десятков длинных рук, пришитых к его груди и брюху. Длинные черные когти, которыми были украшены конечности, прекрасно давали понять, что и снизу тварь атаковать не получится, если даже удастся как-то миновать его паучьи лапы. Руки были нашиты в два ряда и переплетены меж собой, издалека напоминая зубастую пасть растущего на Болотах растения, что питается мухами. Правда эта образина вполне могла слопать в один присест целого человека, окажись у него на брюхе рот.
Вторая тварюка была ничуть не лучше медведя. Хотя бы потому, что состояла из множества людских тел. Длинная многоножка, основой для которой послужили десятка два несчастных, а еще столько же лишились рук, которые и служили лапками этой твари, металась на вытоптанной земле, стараясь сбить пламя. Из огромного, зубастого рта химеры, который украшал распухшую человеческую голову, вырывались визги боли. На хвосте чудища несколько окостеневших ног срослись в нечто вроде навершия булавы. Кости утолщились, покрылись короткими, шишковатыми шипами и выглядели довольно грозно. Когда многоножка в очередной раз извернулась, силясь сбить пламя, ее хвост рассек воздух с огромной скоростью. Крина тут же представила, что случится, если под этот удар подставится человек. Скорее всего бедолагу после этого не спасется даже клирик.
— Отсекай их, чтобы не вырвались! — Бэг тоже разглядела тварей.
— Давай вторую кобылу! — рявкнула Крина, и без подруги понимавшая, что медлить не стоит.
Новый поток крови хлынул на разгоряченную землю. И без того горячая лава с новой силой потекла вперед. Крина с усилием свела руки, стараясь замкнуть огненное кольцо, не забывая при этом гнать потоки просто вперед. Но девушка понимала, что может не успеть. Крылатые твари, ждавшие в небе над норами, ринулись вниз, стоило многоножке сбить пламя. Пока Бэг подводила вторую кобылу, твари вновь поднялись в небо, теперь неся в когтях и лапах длинное, уродливое тело. Рыжая пока что плюнула на этого врага и сконцентрировалась на медведе.
Но и там все было не слишком сладко. Бежавшие прочь твари развернулись и бросились к покинутым недавно норам. Крина не понимала к чему это, пока на ее глазах, слабенькие химеры не начали бросаться в лавовую реку, в месте, где кольцо сомкнулось, но преграда была еще слишком узка. Их плоть тут же вспыхивала, горячая лава захлестывала тварей с головой, но это было неважно. Проклятый медведь, ревя от боли, вырвался из огненного кольца. Лапы ему наверняка подпалило, а большая часть ведьмовского воинства и вовсе погибла в огне, но оба козыря пострадали не слишком сильно. Крину это не устраивало.
Больше не экономя силы, что давала ей пролитая кровь, рыжая «стряхнула» их остатки в пироматнию, завершая ее. Лава яростно полыхнула напоследок, с холма хлынул последний огненный вал, а затем ее источник иссяк. Но Крине уже не было до этого дела. Сорвав с пояса новую статуэтку, девушка зло прошипела:
— Храйг торвэг болгйюр!
Пылающие внизу пламя задрожало и нехотя отозвалось – все же сил у Крины оставалось немного. Повинуясь ее воле, огонь перестал расползаться по округе, выжигая поля и охватывая леса. Стягиваясь к точке, на которую указывала девушка, пламенные языки неспешно втягивались в пока что ленивый хоровод. Повинуясь приказу Крины, с каждой секундой все больше ускоряющийся круговорот, пополз в сторону уходящих тварей. Рыжая стреляла взглядом от одной химеры к другой, не зная, которую из них поджарить.
— Бей многоножку, пока она в воздухе! — крикнула Бэг. — Вместе с ней подпалишь летунов.
Крина и сама думала над этим. Медведь выглядел грозно, но с полтора десятка крылатых тварей, что сейчас тащили вторую химеру, могли доставить куда больше проблем. Рыжая перевела взгляд на них, подгоняя все ускоряющийся огненный ураган поближе. Нужно было решаться – долго такую мощь держать в руках было непросто. Но что-то Крине не давало покоя. Точнее кто-то. Где была ведьма? Ведь не по своей же воле десятки тварей повернули назад, лишь бы спасти медведя переростка!