— Прикончу тварь, — хмыкнула женщина, снимая с лошади связку длиннющих метательных копий, судя по их скромной толщине.
— Мама знает, что делает, — Сигрид была тут как тут. — Если мы заставим тварь показаться на берегу, мало ей не покажется. Особенно если мы получим добро на использование всех средств…
— Рано… — скривился Брал, но затем, чуть подумав, все же добавил. — Только если жрецы оплошают! Тварь нельзя отпускать в реку.
На крышах зданий, окружавших площадь, а также в проулках между ними начали суетиться догнавшие отряд химеры. Пока не показываясь на глаза, твари ждали своего лидера. И тот не долго оставался в стороне. Над набережной замелькали щупальца, речное чудище ухватилось за ближайшие строения и поволокло свою тушу наверх. Брал лишь успел удивиться такой агрессии – к чему покидать родную стихию в погоне за обидчиками? А затем стало не до раздумий. Щупальца замелькали, стремясь ухватить ближайших людей, утробный рев разнесся над площадью, сводя химер с ума. Кругом завертелся бой.
Тварей было не слишком много, но те не щадили себя, налетали под прикрытием щупалец, внося сумятицу. На дальней части площади было чуть более спокойно – часть ближников все же оттянулась туда, сейчас не давая противнику прорваться к лучникам и жрецам. Остальные же воины стали живым заслоном, не давая неповоротливой твари дорваться до донимавших ее стрелков.
Брал наконец-то увидел огромное туловище речного чудища. Как он и предполагал, это оказался гигантский осьминог, покрытий буро-зеленой, в каких-то твердых наростах кожей, такой же язвенной, как и на щупальцах. Мутные, с оранжевым отливом глаза твари почти ничего не видели, но это ей не сильно мешало. По центру головы, там, где у человека располагался бы лоб, чудище обзавелось третьим глазом, сейчас чуть приоткрытым, и затянутым полупрозрачной пленкой. На мгновение Бралу показалось, что внутри глаза что-то есть, но тварь дернулась, не давая вглядеться.
Не менее странным казался прикрытый какими-то наростами бугор в задней части туловища твари. Брал не раз видел осьминогов, пусть и не таких больших, и прекрасно знал, что эти в целом безобидные существа абсолютно лишены скелета, как внутреннего, так и наружного – хитинового. Но, по всей видимости, гигантский осьминог не знал, что наростов на его коже быть не должно, особенно таких массивных.
Рыжий вечно бы гадал, к чему твари этот странный горб, если бы в один момент тот вдруг не приоткрылся. Наружу вырвался сноп каких-то испарений, в которых почти пропала летучая тварь, еще покрытая слизью и не слишком уверенно держащаяся в воздухе. В первое мгновение Брал не поверил собственным глазам, но еще одна тварь, вывалившаяся из горба и тут же поднявшаяся на некрепкие ноги, отмела все сомнения. Брал, все еще сражавшийся рядом с Йорун развернулся к ее дочери и прокричал:
— Этот урод плодит химер! Хотя бы примерно засеки время, как часто он их исторгает! Если тварь уйдет, хоть что-то будем знать о ней!
— Не уйдет! — ощерилась Йорун, вскидывая к плечу копьеметалку.
Брал лишь теперь сообразил, зачем воительнице нужны были на столько длинные, почти в две сажени метательные копья. Метать их рукой было не так удобно, а вот при помощи копьеметалки, которая к тому же увеличивала мощь броска… Брал тут же сориентировался и крикнул Йорун:
— Бей по глазам! Пусть пошире распахнет центральный!
— Без тебя знаю!
С неба вновь ударил столп света, сплетенный из множества тонких лучей, которые, перекручиваясь друг с другом, принялись ввинчиваться в плоть твари. Вновь раздался утробный, обиженный вопль твари. Химеры заволновались и рванули к жрецам, но оттянувшиеся назад воины сомкнулись вокруг Церковников.
Но гигантский осьминог был не так прост. Поджав щупальца, походя стянув какого-то замешкавшегося воина с седла, тварь чуть приподнялась, направив в сторону людей пасть. Громко хлюпнуло и под ноги коням и людям хлынула черная жижа. Смрадный туман клубился над огромной лужей, что споро расползалась по площади, в мгновение ока достигнув вырвавшихся вперёд воинов. От боль заржали кони, «приплясывая» в доходившей почти до коленей жиже. Всадники зашлись яростным кашлем, чтобы уже через несколько секунд обвиснуть в седлах, едва дыша и лишь чудом не падая в черную бурду. А лужа продолжала расширяться.
— Все назад! — заорал Брал, понимая, что сам уже не успевает уйти – Йорун, которую он охранял, слишком близко подошла со своей копьеметалкой.
Но беловолосая и не думала убегать. Что-то нашептав себе под нос, женщина ударила наконечником копья о землю, выбивая искры. Тут же закричала Сигрид: