Но Ринала все равно боялась. «Крина тоже лишь дважды использовала Темную Пиромантию и к чему это привело?» – с ужасом иногда думала блондинка. Да, ей сойти с ума не грозило, но вот лишиться своих сил клирик могла. Ринала, стала подмечать, что иногда Чудеса, обращенные к Богам ее Малого Круга, стали требовать от нее немного больше сил и творились чуть дольше. Девушка уже не чувствовала той кристальной душевной чистоты и спокойствия, когда читала давно заученные молитвы или слова священных писаний. Вполне возможно, что это лишь самообман и Ринала лишний раз сгущала краски, нагнетая тревогу. Но что, если нет? Что если Боги уже обратили внимание на ее поступки и теперь медленно, незаметно начали лишать ее сил?
Подобные мысли преследовали блондинку уже несколько лун. Ринала старалась ни с кем не делиться своими домыслами. Не хватало еще, чтобы друзья решили, что вскоре в их команде окажется клирик не способный исцелять. Если это произойдет, то блондинка будет первой, кто заговорит о том, что ей пора уйти. Услышать же что-то подобное от друзей девушка очень сильно боялась.
Вновь погрузившись в пучину неприятных мыслей, клирик и не заметила, как дошла до ближайшего храма, отнюдь не самого маленького в Торлине. Аркум точно не обратил на это внимания, но незаметно для себя, снял комнаты в очень удачном месте. Гостиница стояла всего в трех кварталах от Собора святой Эвадны. На сколько Ринала помнила эта мученица очень почиталась в Салконе – северо-восточном соседе Балакии. За пределами родного королевства Эвадна тоже была известна, Собор в Торлине был тому подтверждением. Осенив себя священным знаком, девушка шагнула внутрь.
Служба еще не началась. Но Ринала очень не хотела опоздать, из-за чего подошла пораньше. В главном зале, где стояли статуи всех Богов, было еще не очень людно. Девушка беспрепятственно обошла все алтари, короткой молитвой поприветствовав и Круг Эласа и Круг Ялоса. Опускаясь на колени возле статуи Гуривальда Ринала чувствовала себя немного неуютно. Ей казалось, что оставшиеся за спиной изваяния Кора, Сиценты и Фоцисии буравят ее крохотную фигуру внимательными взглядами. Кое-как убедив себя, что в простом приветствии нет ничего плохого клирик отошла к стене и опустилась на одну из свободных скамеек. Закрыв глаза и прислонившись затылком к холодному камню Ринала решила дождаться службы, надеясь что хотя бы она поможет разобраться в себе.
— Эм… Ринала? Прости если неправильно твое имя запомнила, — рядом раздался смутно знакомый голос.
Открыв глаза, блондинка встретилась взглядом с высокой, черноволосой жрицей, судя по иной вышивке на робе. Для обывателя эти узоры были бы почти одинаковы. Но для любого служителя Церкви тонкие, едва заметные различия витиеватого плетения на полах и рукавах роб, были ясны как день.
Но на одеяния девушки Ринала взглянула лишь мельком, куда больше внимания уделив лицу. Они уже виделись, в этом клирик была уверена, но с тех пор что-то в неожиданной собеседнице изменилось. В прошлом мягкие и плавные черты все еще очень красивого лица стали куда острее. Пропала надменность больших, аккуратных глаз, а тонкие губы больше не кривились в легкой усмешке. Замершая перед Риналой стройная жрица была ей знакома, но вместе с тем это был уже другой человек.
— Найла, кажется? — наконец вспомнилось имя старой знакомой.
— Ага. Я присяду, если ты не против? — кивнула жрица.
Ринала подвинулась, что было излишне, учитывая размеры скамьи. Найла опустилась рядом и устало улыбнулась:
— Тоже не сразу вспомнила как меня зовут?
— Вроде того. Мы ведь всего ничего были знакомы. Да и было это год с лишним назад.
— Да. Хотя если честно я тот караван на всю жизнь запомню. Дело было вроде и плевое, а столько всего приключилось.
— И не говори, — вздохнула блондинка. — Как Гурт кстати? Ему тогда неслабо досталось.
— А его имя ты сразу вспомнила, — еще раз улыбнулась Найла. На секунду она вновь стала похожа на ту надменную жрицу, которую прошлой весной Ринала впервые встретила на одной из площадей возле торлинских складов.
— Он был моим пациентом, так что немудрено, — против воли потупилась клирик.