***
— Это безумие! Зачем ты идешь у него на поводу?! — в который раз недовольно спрашивала Лира, наблюдая за тем, как Люций собирает вещи.
В небольшой комнате выделенной Люцу, собралась вся четверка, включая Зига и Неру. Последние вели себя куда тише сквозившей ядом Лиры. Хотя в том, как они отводили взгляды, или как блондинка постукивала пальцами по колену застывшего рядом Зига можно было заметить их беспокойство.
Аккуратно уложив в сумку ветхую книгу – одну из немногих вещей, что Люций здесь хранил, мужчина наконец-то повернулся к остальным:
— Аргус Кенцерий – неплохой автор, но в свое время его считали практически еретиком или одним из нас, — Люц рассеяно кивнул в сторону поклажи, как бы намекая на только что убранную книженцию. — За свои труды касательно устройства звездного неба, нашей системы планет и астрономии в целом Аргус не отправился на костер лишь потому, что во времена Империи Церковь не имела нынешней власти. Думаю, напиши он свои труды в нашу эпоху его бы поняло еще меньше людей. И до старости великий ученый и мыслитель не дожил бы. Хотя этого и не случилось – Кенцерий умер во время Исхода. Не осилил переход через южные степи.
— Причем здесь какой-то чокнутый имперский ученый? — вклинилась в разговор сбитая с толку Лира.
— Просто вспомнилось. Моя копия его рукописи одна из последних сохранившихся до наших дней. Страшновато брать книгу на Забытый план, но очень уж хочется еще разок ее перечитать.
— Так читай ее тут, умник! Почему ты даже не возразил Криусу, когда тебя включили в новую группу смертников? — снова стала закипать брюнетка, то и дело крутя браслет на запястье.
— То, что мне и еще нескольким Слугам придется войти в Прорыв еще не значит, что мы смертники, — хмыкнул Люций. — Я там помирать не собираюсь. А почему я не возразил Криусу… еще не время. Пока слишком много людей его поддерживает. Выступи я против него сейчас и меня растерзают, чтобы угодить главе.
— А когда придет время? — тихо спросила Нера, сжав колено Зига так сильно, что у нее побелели пальцы.
Люций загадочно улыбнулся краешком губ и после секундного сомнения ответил:
— Если все пройдет удачно, то думаю, когда мы вновь соберемся на юге. Но произойдет это не раньше, чем я проверю одну теорию.
— Все равно не понимаю я тебя, — покачала головой Лира, наконец успокоившись.
— Выше нос, — поднял сумку Люций. — Если я не вернусь, то ты станешь главной в четверке. Как всегда и хотела.
Лира мигом вскинулась, но встретившись глазами с мужчиной снова отвела взгляд.
— Молодец, что не стала отрицать. Сентиментальность в нашем деле ни к чему.
Взяв посох, до этого прислоненный к столу, Люций кивнул Нере, сжал ладонь Зига и вышел за дверь. Никто не стал его провожать. Дружеские условности были излишни.
В зале Люца уже ждали. Остальные Слуги разошлись, но большая часть тех, кто войдет в Прорыв собрали вещи и вернулись. С собрания, на котором Криус рассказал о своей задумке, прошло около часа – тянуть с отправлением глава не стал. Все равно в Уласе – Потерянном плане, времени суток не существовало. А ждать удачной для путешествия погоды там можно было годами.
Люций не знал, что же ждет его за фиолетовой прорехой в пространстве, идущей мелкими волнами. Учитывая, что за ней рождаются многие чудища армии Слуг, можно было уверенно сказать, что ничего хорошего.
А ведь там была заключена и четверка Забытых Богов. Люций был их верным Слугой, но что взбредет в голову господину, если уличный работник вдруг зайдет в дом с черного хода, прошлепает через всю гостиную и попробует выйти в другую дверь? Поэтому Люций надеялся, что Богам придется по вкусу его задумка. Может тогда Забытые его пропустят через свой дом и темницу одновременно, а дальше…
От раздумий мужчину отвлек появившийся в зале Криус. Глава был один, не считая Олкандра – его верного цепного пса и одного из сильнейших Слуг Белиона. В отличие от других Слуг, работавших четверками, глава всегда был один. Только худощавый, долговязый Олкандр, чем-то похожий на бродячего мертвяка, всегда стоял за его плечом.
Окинув колючим взглядом десяток собравшихся перед ним людей, Криус сухо произнес: