─ Отступать нельзя. Начнут резать скот, птицу, похищать детей. Мотя, отведи Марвуху домой и возвращайся. Что-нибудь придумаем.
***
Вася, Серая и Губастый подходили к малой берёзовой рощице, а им надо было на простор холмистой равнины, где задумывалась битва, где выманят волков и расставят капканы, как научила Марвуха.
Для удобства Серая обернулась сухощавой бабой в переднике с русским орнаментом.
Вася вольно отдыхал в привычном человечьем теле, а Губастый упирался преображаться, высокомерно намекая о тайне, что пришло время открыть. Вот только дойдут до долины, а там уж он поможет всех одолеть, об этом кричала его самодовольная морда.
Вася хорошо знал зловещую долину, на которую они ступили. Ближний лес у него хожен-перехожен с полями, оврагами и холмами, но Полюшку так и не нашёл.
Беспощадные зверюги не потерпят непрошеных гостей на своей территории. Местность с извилистой речушкой и сочной травой для выгона скота, заодно охотничьи угодья волчар- оборотней. Недалеко от пасущихся жертв всегда прятались их убийцы. Перекидываясь в человека, обязательно надевали широкополые рыбацкие шляпы, чтобы пастухи не обнаружили звериных глаз, будто переливающихся голодным жидким блеском.
Сбрасывая шерстяную шкуру, волчьи оборотни продолжали метить мирные тропы блевотной отрыжкой из своей пещерной утробы.
Губастый сделался загадочно-задумчивым. Блеющим блаженным голосишком попросил мать снять с него «удавку», которая оказалась пастушьим поясом, свободно обёрнутым на шее лохматого притворщика. Освободившись от «удавки», пёс с тягучей ленцой сладко потянулся передними лапами, а потом, отставив зад и вернув передние ноги в упор стоя, вытянул задние, помня, как лягается лошадь.
Серая и Вася терпеливо взирали на Губастого в ожидании, когда он раскачается и откроет свои секреты. Не дождавшись вразумительных объяснений, Серая с раздражением фыркнула на кривляку, отвесив вихлястому тяжёлый подзатыльник, чтобы «телился и не кочевряжился». Да ещё и за уши оттаскала за «измывательство над близкими, что тревожатся о дурне».
Губастый сразу стал сговорчивым и рассыпал горохом сокровенную тайну, склонив морду у ног матери. Ходко выпалил о всех чудесных свойствах заговорённого пояса, украденного у пастуха. Давясь собственной слюной, тявкал о важности «хитрого обращения с дельной вещицей». Мол, надо знать, как выгодно подвязаться «волшебным кушаком», чтобы дикие звери не увидали упитанных жертв, а перед их глазами остались бы только камни. Дескать, если всемогущий пояс ослабить, то скотинка вольно паслась бы, а если потуже подвязаться, то рогатые морды собирались бы вместе. Ещё Губастый увлечённо наплёл о разных методах передвижения по полю. Убеждал, что можно ходить на высоченных ходулях, чтобы волчьи клыки щёлкали, а достать не могли. Казалось, занятные придумки клокотали и перекатывались из его разорванной губы вместе со слюноотделением.
К разочарованию Серой, из шепелявого сумбура Губастого не удалось уловить ничего полезного для победы над озверелым врагом.
─ Ничего, ничего, ─ утешала себя Серая. Волчьи броски отточены в нападениях на медлительных овец, но не рассчитаны на её сноровистых, удалых выкормышей.
После того как ловушки пометили, петли закрепили, капканы расставили, ямы замаскировали, Серая с Васей от усталости шатались и нашли укромную ложбину у подоблачного дуба. Губастый бегал бодрым сторожем и тихонько обзывал спящих «неблагодарной сонной ратью».
***
Волки
Впереди нахрапом продвигались крупные матёрые волки с поблёскивающей сединой на загривках. Их испытанные тела с неутомимой напористостью задавали темп в беге. От вожаков исходила неудержимо могучая сила. Следом нестройно и безбоязненно-браво прискакивал поджарый молодняк. Подростки легко пружинили с кочки на кочку. Забываясь, устраивали потасовки между собой, но грозный оскал старших возвращал недоростков к послушанию. Последними продвигались трусцой падальщики, слабые духом и здоровьем. Бывало, отставали и задерживались на привале отдыха, рассуждая о небывалом походе. Мол, так далеко стая не уходила от тайных нор и землянок. Да, охотники небольшими группами наведывались в эти места за добычей, загодя оборачиваясь людьми, и быстро возвращались в логово. Вся стая редко соглашалась на длинный путь, а сейчас в логове остались только щенки и волчицы-няньки.
─ Видать, вожаки задумали истребить псовых, этих бесхребетных дохляков, прислужников человечьих. ─ Ощерился линялый волк, шерсть у него свисала ожерельем из мотающихся клочьев. Красноватое от блошиных укусов брюхо отвисло пустопорожней сумой.