Его брови вызывающе поднялись.
— Ты веришь всему, что пишут в журналах?
— Значит, послушать тебя, у тебя не было ни одного романа с теми дамами, о ком писали во всех журналах мира?
— Это не были романы. Во всяком случае, не то, что называют романами.
— Тогда что же это было?
— Обыкновенная реклама.
— И ты думаешь, я поверю тебе? — усмехнулась Тина.
Он равнодушно пожал плечами.
— Хочешь верь, хочешь не верь.
— Ну конечно! Ты же настоящий средневековый аскет!
— Представь себе: иногда — да, аскет!
— Да, а до всех этих сногсшибательно соблазнительных женщин ты и пальцем не дотрагивался!
— Для меня они пустое место.
— Так ты хочешь сказать, что все еще девственник? — Тина откровенно издевалась. В такую чушь она поверить не могла — да и как можно в это поверить, стоит только поглядеть на Дьюка!
— Я нормальный мужчина, — огрызнулся он.
— Так ты не отрицаешь, что у тебя были…
— Да, были, — грубо отрезал он. Его взгляд стал жестким, ненавидящим. — Но только после того, как ты связалась с Эйнджелом Брейди.
Гнев Тины мгновенно остыл. Она больше не ревновала Дьюка. Боже мой, неужели всему причиной была ее связь с Брейди? Неужели именно из-за него она потеряла Дьюка! Но это же абсолютная чепуха, бессмыслица!
— Что ты знаешь об Эйнджеле?! — Тина почти кричала.
— Достаточно, чтобы понять, как желаю того, чем обладал он.
4
При этих словах Тина замерла, чувствуя, как бледнеет. Ее колотило, словно в лихорадке. Так Дьюк знает об их отношениях с Эйнджелом Брейди! И он избегал женщин, пока не узнал об их связи! Нет, не может этого быть, это пустые, лживые слова!.. А его злой, ревнивый тон… это — голос собственника… Он желает знать, что было у нее с Эйнджелом.
Ее полные страдания глаза устремились на Дьюка. За что он ее так мучает, в чем она виновата перед ним?
— Если ты так хотел меня, почему же тогда не вернулся?
Он насмешливо поглядел на нее, ухмыльнулся:
— Мне не было места в твоих мечтах, Тина.
— В каких мечтах?
— О замужестве, своем доме, ребятишках. О спокойном семейном счастье. Когда я узнал о Брейди, то даже порадовался. Я считал, что он может дать тебе все это.
— Ах, какое замечательное бескорыстие, какое самоотречение! Ты просто герой душеспасительной книжки, Дьюк Торп, образец добродетели!
Он вздрогнул.
Тина с яростью продолжала нападать на него, выплескивая всю тоску и досаду долгих восьми лет, всю боль от его самоуверенности, горькую обиду на этого человека.
— А может быть, ты и места себе не находишь, потому что не смог получить то, чего добился кто-то другой?
— Места себе не нахожу? — Он саркастически расхохотался. — Только потому, что не подходил на роль респектабельного супруга миленькой юной дурочки, чего ты так жаждала всей душой?
И, не давая ей времени возразить, он с усмешкой процитировал из «Гамлета»:
— «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам.» Или ты забыла это, Тина?
— Но ты, конечно, все это «многое» превзошел, — поддела она, ненавидя его за барственную снисходительность: он говорил с ней как с неразумным ребенком!
— Да, представь себе, я многое узнал на своей шкуре… и никому этого не пожелаю… — Он пристально смотрел на нее, точно видел все ее тайные мысли. — Но ты тоже кое-чему научилась за эти годы, Тина. Ведь недаром ты так оформила мою пьесу, правда? Ты отлично поняла, о чем там идет речь, каков ее смысл. Или это Брейди сделал тебя такой?
«Нет, это ты, только ты сделал меня такой!» — едва не крикнула Тина, но вовремя сдержалась. Какой смысл говорить об этом, ведь все равно он никогда не оценит ее чувств, силу ее любви. Конечно, сам он тоже определенно что-то к ней испытывал, иначе почему же избегал женщин, пока не узнал о ее связи с Эйнджелом?
И почему тогда он отказался от нее? Неужели это произошло только потому, что он считал ее слишком юной и наивной, мечтательной девчонкой, соблазнить и потом оставить которую было бы непорядочно?
— Ты любила его, Тина?
В отчаянии она посмотрела ему прямо в глаза.
— Ответь мне, ведь я отвечал на твои вопросы, — мягко, но настойчиво напомнил он.
Она через силу выжимала из себя слова, принуждала говорить всю правду — правду, которой стыдилась.
— Нет, не любила.
— Но ты отдалась ему.
— Да.
Ее слова падали, словно капли в гулкую тишину. А Дьюк, по всей видимости, был даже доволен. Если женщина так легко пошла на связь с нелюбимым, значит, с ней можно, не раздумывая, закрутить кратковременную интрижку без всяких последствий. В конце концов, она откликнулась на его зов, без колебаний пошла с ним в номер, прекрасно понимая, что может за этим последовать.