Юлия Белова причисляет свою повесть «Эхо печальных сирен» именно к постмодернизму. И основания для этого у нее определенно есть. Здесь действительно много игры, напластования смыслов, метафоричной иронии, характерных именно для этого литературного направления.
Как мне показалось, постмодерн этот немного запоздалый и провинциальный, но это, на мой вкус, и хорошо – ультратрендовые вещи в этом духе я просто не способна воспринимать. Я сама тяготею все же к классическому, традиционному нарративу, поэтому для меня смягченный, можно сказать, разбавленный постмодерн – как раз то, что нужно, чтобы поудивляться, повосхищаться, но при этом не перегреться интеллектуально и не плюнуть, отступив в сторону более легкого чтения.
Действие разворачивается в трех пространственно-временных континуумах. Настоящее – в декорациях современной Москвы, танцующей, пьющей коньяки и виски, Москвы XXI века, будущее – космический корабль, в котором главный герой бороздит просторы Вселенной в компании робота Три-пи-о, прошлое – средневековая Франция, в которой герой, почти Синяя Борода, женится в четвертый раз. Эти три слоя проникают друг в друга, плывут анахронизмами, перетекают один в другой. Окончательной разгадки автор не дает, предоставляя читателю самостоятельно решить: а что такое он, собственно, прочитал? Я лично остановилась на «бытовом» понимании произошедшего, рассматривая все остальное как случившееся в других жизнях. Случившееся, а не пригрезившееся (терпеть не могу, когда авторы, нагородив кучу чудес, объясняют их только сном или галлюцинацией героя, кстати).
Что есть в повести, о чем она? Безусловно, о любви. О любви как страсти, мятущемся, ненасытимом стремлении к недоступному существу. Как у взрослого человека, у меня мелькнула довольно циничная мысль – такая любовь и бывает только, когда объект желания недоступен либо отвергает твои поползновения (как и в случае с Синей бородой, который физически овладевает молодой женой, но при этом остается бесконечно далек от нее ментально, так как она лишь приносит себя в жертву, отдается телесно, ни на миг не разделив его желание). Как только стремление достигает цели, градус страсти снижается естественным образом. Как говорится, сначала ах, потом нах. И тут уже два пути – либо переход на новый уровень отношений, менее горячий, но, возможно, даже более богатый, уровень телесной и духовной близости, родственности, либо потеря интереса к предмету. В жизни мы часто наблюдаем и тот, и другой вариант.
В этом смысле чрезвычайно важна тема беременности, звучащая в повести, детности. Синяя борода пересказывает легенду о Коморе, который был женат семь раз и всех жен убивал, как только они оказывались беременны. И главный герой, судя по всему, убивает свою беременную возлюбленную (случайно задев ножом в драке с ее мужем, но это неважно). Эти две истории перекликаются друг с другом, отражаются одна в другой.
Зачем это здесь и почему возникла эта тема?
На мой взгляд, автор очень точно и достоверно проиллюстрировал тут старую истину: беременность – это смерть страсти. Это ведь так просто и так физиологично. Как говорила моя деревенская бабушка, «как беременна, так ничего и не надо». Здесь возможны варианты, но сама логика процесса очевидна. Беременная женщина в любом случае уже не может сгорать от страсти, ее физическая и нравственная сила обращаются на другое. Она начинает жить будущим дитя, тем, кто созревает внутри нее. А значит, мужчина рядом, сколь бы ни был он хорош, воспринимается иначе. И от него требуются иные качества, чем от любовника, в первую очередь – надежность. Это необходимо для нормального развития и роста ее ребенка.
А значит, нерожденный ребенок для страдающего страстью мужчины становится конкурентом, врагом, а само состояние беременности – крайне нежелательной, опасной болезнью.
Поэтому и происходит убийство. Так как страсть уже не может быть разделена.
Замечательна сцена, где Антонина рассказывает Степану о намерении развестись с мужем. Он думает только о том, как вот наконец-то он ее сейчас, ну вот, прямо сейчас, на этом диване, вот… А она-то беременна (о чем он не знает), и ей, как говорится, «ни до чего». И поэтому его попытки вывести разговор из плоскости «просто друзья» в плоскость «мужчина-женщина» встречают полное неприятие. Она-то хотела поговорить серьезно, а он опять все про это.
Антонина холодна, как холодна молодая жена Синего бороды Антуанетта, и это действительно способно свести с ума. Физическая близость объекта желания, остающегося равнодушным, больного страстью человека изводит больше, чем полная недоступность. Вот же она, только руку протяни, но не отвечает – это же кошмар, мука мученическая для любого, кто сильно влюблен.