— Ну что же, — сказал я, окинув взглядом жадно рассматривающих меня афинян. — С меня два корабля и талант золота. Как договаривались.
— О-о-ох! Думали, обманешь… — выдохнули мужики, когда Сосруко вытащил из шатра кожаные кошели, набитые монетой, и поставил перед ними. Гелон даже шлем снял и промокнул вспотевший лоб. А ведь он постарел. И без того впалые щеки прорезали первые морщины, а виски покрылись серебром седины. Ему около сорока. Почтенный возраст для нашей эпохи.
— Договор исполнен, оплата получена, — продолжил я. — Куда думаете двинуть? Я Тимофея предупредил, что разбоя в своих водах не потерплю. Так что вам тут места нет.
— В Амурру пойдем, — ответил Гелон. — Я у царя тамошнего земли попрошу. За золото, думаю, даст землю-то.
— Ну, в Амурру, так в Амурру, — равнодушно кивнул я и показал в сторону берега. — Ваши корабли вот эти, на тридцать весел. Если узнаю, что по дороге хотя бы овцу взяли на моем острове, на дне морском сыщу и на крестах развешу. Удачи, парни! С вами приятно иметь дело.
— Бывай, царь Эней! Может, свидимся еще когда-нибудь, — ухмыльнулся Тимофей, а я жестом подозвал его к себе поближе.
— Ты скоро получишь хорошее предложение, — едва слышно сказал я ему. — Но мой бог говорит, что не все то золото, что блестит. А еще он говорит, что человек может одной рукой держать пасть крокодила закрытой. Понял?
— Ничего не понял, — выдохнул Тимофей, — но потом пойму. Должен буду, царь.
— Возьмешься за ум, приходи, — хлопнул я его по плечу. — Найду тебе службу.
— Подумаю, — серьезно ответил Тимофей. Он уже не стал вспоминать про то, что вольная птица. Блеск золота в десятках кожаных кошелей заставил его задуматься.
Афиняне столкнули корабли в воду и ударили по веслам, спеша уйти подальше от людей, видевших, где лежат их деньги, а я вслушивался в шум города. Еще пара часов, и все закончится. Выпью пока, там и без меня справятся. Ведь все идет по плану.
В то же самое время. Пер-Рамзес. Египет.
Пи-Риа-масэ-са-Маи-Амана — «Дом Рамсеса, любимого Амоном». Таково настоящее имя этого города. Столица мира, раскинувшаяся от горизонта до горизонта, жила своей обычной жизнью. Ничто не нарушало изначально заведенного порядка вещей, ведь Нил дарит свою милость, в достатке принося влагу и живительный ил. Египет процветает, а мелкая возня ничтожных племен, прозябающих в Великой Зелени, тут мало кого интересует. Правоверный египтянин был твердо уверен, что за пределами Та-Мери, Страны Возлюбленной, и вовсе нет никакой жизни. Там, за морем и песками, находятся врата Подземного царства, откуда боги выплескивают полчища врагов, которых его величество повергает многими тысячами. Каждый храм, куда приходят люди со своими жертвами, украшен барельефами побед, где царь топчет поверженных врагов. Разве могут врать рисунки на стене храма? Конечно же, нет! Если варвары придут, их победят. Так было всегда, будет и сейчас, а значит, и беспокоиться не о чем. Именно эта твердолобая уверенность египтян в собственных силах не давала Рапану приступить к делу, ради которого он задержался здесь, отправив все корабли, кроме одного за новым грузом. Уж слишком важным было порученное дело. Купец нутром чувствовал, что заявиться к визирю, родственнику самого фараона, без крайне веской на то причины, будет самоубийственной глупостью. Он просто подведет тех людей, которые составят ему протекцию. Именно это его и останавливало, несмотря на прямой приказ господина.
Рапану вздохнул и зашагал домой. Тут недалеко. Порт на западе, и район, где живут иноземцы, тоже на западе. Запад, по повериям египтян, это место, где живут злые духи. Все плохое приходит с запада. Хоть ливийцы, хоть песчаные бури, хоть свирепые северяне, как при фараоне Мернептахе. Потому-то, когда недалеко от Авариса, столицы гиксосов, заложили новый город, то все приличные люди поселились к востоку от нее, оставив проклятое место чужакам. Иноземцы жили там с незапамятных времен, придя из Ханаана вместе с захватчиками. Часть из них, племя иври, откочевало на Синай. Чужакам не понравилось гнуть спину на стройке Пер-Рамзеса[18].
Множество кварталов, отделяющих живущих там непреодолимой пропастью от всех остальных, посвящены богам. Есть район Амона, район Птаха, Сета, Хатор, богини-кобры Уаджит и даже район, посвященный Атуму, богу-создателю сущего. И лишь один район, населенный иностранцами, назывался Пер-Джару, «место, где живут чужаки». Отдельного бога у египтян для него не нашлось, а называть его в честь Баала, Решефа и Аштарт никто не захотел. Много чести варварским божкам.
18
У некоторых библеистов есть гипотеза, что именно из-за строительства новой столицы, потребовавшей огромного количества кирпича (принуждение к его изготовлению описано в книге Исход), евреи сбежали из Египта. Они пришли туда из Ханаана из-за многолетнего голода. Их поселили на крайнем востоке обитаемых земель Египта, «ибо мерзость для египтян всякий пастух овец». Бытие 46:34.