Наступал тот неизбежный момент, который всеми силами оттягивали эльф, дворф и монахиня, бормотавшая какую-то молитву. Каменный пол в центре пентаграммы вздулся, зашевелился, словно под ним, как под одеялом, кто-то ворочался во сне.
Темное лицо Доргана посерело. Из-под шлема по грубому лицу Борга стекали крупные капли пота, скрываясь в его рыжей бороде. А под вздувшимся полом заворочались еще нетерпеливее, пытаясь пробить последнюю, каменную преграду.
Ника почувствовала, что сэр Риган отпустил ее плечи и вроде бы отодвинулся от нее. Обернувшись, она увидела, что он опустился на колени, положил меч перед собой, простер руки, и, прикрыв глаза, молился над ним. Но его молитва, как и заклинания эльфа и дворфа, потонули в скрежете и стуке, выворачиваемых из пола камней. Ника повернулась к пентаграмме.
Что-то округлое, склизкое, темное появилось среди кучи камней. Показались и тут же исчезли подобие отвратительных шевелящихся отростков. На какой-то момент это что-то замерло, будто раздумывая, после чего заворочалось быстрее и нетерпеливее, высвобождаясь из каменного плена.
В этот мир проникал демон, сумевший покорить целый народ Подземья и создать свою извращенную империю, и кто сможет противостоять этому идолу, чье существование поддерживала вера многих поколений дроу. И теперь демон, набрав силу, вознамерился простереть свое могущество дальше, завоевывая Поверхностные земли с тем, чтобы заставить его обитателей поклоняться себе, отравляя их души, опутывая паутиной злобы и лжи. Ника почувствовала всю безнадежность того, чем сейчас занимался безрассудный эльф и упрямый дворф. Разве они четверо смогут остановить могущественного демона?
Из пролома в стене высунулся Гермини. Близоруко сощурившись, он полез было через него, но споткнулся, неловко вывалился на лестницу, и по инерции сбегая с нее, воздел руки вверх, что-то монотонно выкрикивая. Под сводами заметались огненные сполохи. Вытянувшись в нити, они, упорядочившись, переплелись, образовав частую сеть, которая начала опускаться на то, что сейчас появлялось из черной дыры в центре пентаграммы.
Вот сеть покрыла склизкую спину демона и все вдруг замерло. Прекратился скрежет и грохот выворачиваемых камней, стихло дрожание пола. Демон замер. Над ним вились тонкие зловонные струйки дыма, поднимавшиеся от его разгоряченной, ядовитой плоти. Магическая сеть, накинутая на него чародеем, явственно прожигала ее.
Гермини подошел к краю пентаграммы, встав между Дорганом и Боргом, и так же, как и они, простер над нею ладони, подхватывая слова заклинания. Демон дернулся под сетью и, выпустив вверх отростки, разорвал ее в нескольких местах. Гермини вскинул руки вверх, отрывисто выкрикнул и хлопком соединил ладони. Прорехи в магической сети стали затягиваться, но отвратительные шевелящиеся отростки не позволяли сделать этого полностью.
Ника поняла, что и Гермини бессилен появление остановить демона и потеряла последнюю надежду. Она уже поняла, что никто из них не выйдет из подземелья Репрок. Все они погибнут в проклятом замке, потому что Дорган, сэр Риган, Борг и Гермини будут сражаться до конца, как и она. Вздохнув, она опустилась на колени рядом с сэром Риганом. Им двоим, не имеющих магических способностей, оставалось только сковывать демона силой своей веры и Ника присоединилась к молитве рыцаря, которую он читал истово и вдохновенно.
Одним движением демон разорвал, накинутую на него сеть Гермини, поднявшись над полом так, что стала видна голова гигантского монстра. Появившаяся паучья морда была тем отвратительнее, что имела человеческие глаза, вместо фасетчатых глаз насекомого. Взор их был холоден, жесток и беспощаден. Раздвинув жвала, Ллос выпустила длинную мощную струю, которая долетев до Ники, шлепнулась в воздухе о невидимую преграду защитного круга. Кровь эльфа защитила людей. Мгновенно затвердевший конец толстой паучьей нити так и остался висеть в воздухе, в каком-то неполном шаге от Ники, прилепившись к невидимой преграде.