- Ты осталась из-за Ригана?- глухо спросил Дорган.
- Ригана? - не поняла Ника. - Причем тут он?
- Но ребенок, который будет у тебя и Ригана... - с ухмылкой начал было Дорган и осекся, увидев на лице Ники не поддельное изумление.
- Кто будет? У кого? У Ригана?! Ты посмотри, что делается. Надо же! Кто бы мог подумать! - ошеломленная Ника только качала головой. В этом мире возможно и такое?
- Дитя, которое носит под сердцем эта женщина - твое. Ты его отец, - вдруг произнес Зуфф.
- Ты не понимаешь о чем говоришь, орк! - высокомерно бросил ему Дорган. - Смертная не может понести от эльфа. Это ребенок рыцаря.
- Даже если бы Ника Караваева захотела вознаградить рыцаря своей любовью, то все равно не смогла бы зачать от него. Для этого у них не было времени.
И Ника могла бы поклясться островерхими ушами Доргана, что за завесой бусин, мудрый орк усмехнулся.
- Ты сам не знаешь о чем толкуешь! Замолчи! - с исказившимся лицом выкрикнул Дорган, как будто его саданули по больному.
- Не ты ли молил о чуде, дроу? – примиряюще проговорил Зуфф. - О том, чтобы твое сердце познало, наконец, силу настоящей любви. И когда в разных мирах два сердца стукнули одновременно, Вселенная вняла твоей безмолвной мольбе, и ты был приговорен к ней. Любовь - дух чуда, а сама она величайшее откровение, какое только может открыться как смертному, так и бессмертному. Вы оба совершили невозможное, зачав дитя.
- Замолчи! - прошипел дроу, прижав кулаки ко лбу и склоняясь до пола. – Замолчи ты… животное! Ты все лжешь, лжешь и лжешь!
Орк лишь покачал головой и бусины, прикрывавшие его физиономию, заколыхались.
Ника переводила взгляд с одного на другого, не понимая, с чего вдруг разгорелся скандал. Ребенок еще какой-то. Но она остро переживала за мужа, видя, насколько болезненна для него тема потомства.
- Нет! - упрямо повторял Дорган. - Это дитя Ригана!
Смотреть на его отчаяние было тяжело, и тут до Ники начало доходить, что разговор идет о ней, точнее не о ней, а о... Нет! Это невозможно! Ведь ей же всю дорогу твердили, что... Ее бросило в холодный пот: так вот в чем причина всех ее недомоганий. Господи, да если бы она только догадывалась об этом, разве прыгала так и скакала. Прижав ладонь к животу, Ника принялась вспоминать, одевала ли она в монастыре те ужасные панталоны, что им выдала сестра кастелянша на женские ежемесячные неприятности. В последний раз подобное неудобство случилось в Иссельрине. Нет, кажется в Олдсе, но точно перед Шедом. А в шатре тем временем бушевал страсти.
- Ты, как только почувствовал в чреве Ники дитя, все время цеплялся за мысль, что он не твой...
- Да, орк! Да! Это дитя не может быть моим! – исступленно перебил Зуффа Дорган.
- Но это так! – спокойно настаивал орк.
- Нет! - Дорган с размаху обрушил стиснутые кулаки о землю... - Нет! Это… это значит, что пророчество сбылось!
- Оно и сбылось, - кивнул орк.
- Нет!- на Доргана больно было смотреть.
- Оно сбылось в тебе, лорд Дорган и твое дитя не имеет к нему никакого отношения, - с размеренным спокойствием продолжал вещать орк. Отчаяние темного как будто не трогало его. - Не ты ли эльф - потомок первых дроу, чью кровь не замутила примесь паучьего яда. Беда Ллос в том, что она прямо поняла пророчество. Зло сиюминутно и по своему обыкновению желает получить все сразу. Оно нетерпеливо. Но всегда ли завоевывают огнем и мечом? Посмотри сам! Ты, дроу, но живешь в Поверхностном мире имея не только врагов, а у кого их нет, но и друзей. Мир Дня принял тебя, выходца Подземья, в котором царит лишь тьма и ложь. И разве ты не доказал, что дроу могут жить под дневным светилом в мире и правде с обитателями Поверхности. О тебе уже слагают легенды, темный эльф. Но ты пошел дальше того, на что мы с великим дворфом Горгом смели наедятся - ты завоевал не только этот мир. Разве Ника не носит под сердцем твое дитя?
Дорган встретился глазами с Никой. Он готов был к буре упреков, готов был услышать от нее гневное: "Как ты мог?", но вместо этого услышал тихое:
- Бедный, ты мой
- Истинное завоевание происходит не от того, что один народ покорит другой, один клан вырежет соседний, - продолжал Зуфф, - а от того, что женщина-дроу, сочувствуя своему мужчине, и по его просьбе спасет никчемного, жалкого раба. Вся твоя жизнь, Дорган -- это пророчество, которое не дано понять Ллос. Как и мне, повелевающему временем, не дано понять того, что же произошло с вами двоими. Вы своей любовью попрали все законы бытия. Живите.