- Это мне? – удивилась монашка.
Эльф кивнул и тогда Ника, поспешно сломав печать с изображением посоха увитого плющом - знак ордена милосердия, развернула жесткий пергамент.
"Достопочтенной супруге лорда Доргана, Нике, от настоятельницы монастыря святого Асклепия, матери Петры с низким поклоном и пожеланием доброго здоровья.
Милая! Сразу же после твоего отъезда меня попросила о встрече некая особа, честно уведомив меня о том, что он нелюдь. Он терпеливо дожидался все те три дня, что я принимала решение, не представлявшей, как мне надлежит поступить с ним. Но речь шла о тебе, милая, и я не могла отказать ему. Только могла ли я позволить дроу ступить в священные пределы нашей обители? Или мне надлежало самой выйти из под защиты ее стен и прийти к нелюдю в гостиницу, где он остановился, держа в тайне свое происхождение? Решение далось мне нелегко и, в конце концов, я осмелилась принять его в монастыре, дабы не нарушать его тайны. Потому что, если бы я пришла к нему сама, это вызвало бы толки и настойчивое желание узнать, из-за кого я оставила обитель. О, я слишком хорошо помню ту притчу, что ты как-то рассказала мне: о раненном разбойниками человеке, который умирал у дороги, а проезжавший мимо торговец даже не взглянул на него, хотя был человеком верующий во Вседержителя. И как проходящий дворф, взвалив беднягу на себя, хотя был мал ростом, дотащил его до лекаря, еще и заплатил ему за лечение раненого. После разговора с дроу, я поняла, отчего ты так защищала нелюдей и отчего легко и безбоязненно сдружилась с Режиной. Беседуя с твоим мужем, которой вел себя со сдержанным благородством и уважением, я поняла, что не смотря на то, что он так отличается от нас в нем есть много такого, чего не мешало бы иметь людям. И он дал мне понять, что и нелюди как и мы, люди, различны меж собой. Есть среди них те, которых отличает высота и чистота помыслов, как и те, что низки и подлы. Это первый дроу и надеюсь не последний, о ком я горячо буду молить Вседержителя: дроу который отнесся к человеку не как к рабу, а как к равному себе существу, даже сделав одну из них своей женой. Когда же я поинтересовалась у него о цели его визита, он ответил, что хотел поблагодарить меня за то, что я приняла в тебе участие. Однако я подозреваю, что он хотел лишь побывать там, где ты пребывала все это время без него. А потому, возвращайся к своему супругу. Я же, от всей души, благословляю ваш брак.
Кстати его друг, чудаковатый маг иноверец, почитающий какого-то святого ученого, очистил то место на кладбище, где вы с Режиной, так неосмотрительно вызвали демона Бездны. Кроме того он окружил стены монастыря сильной магической защитой, так что потом лорду Доргану было трудновато пересечь ее, чтобы покинуть монастырь. И, хотя, сестра Текла после моей, как она выражается: "выходки с проклятым", слегла, но и она шлет тебе привет и пожелания доброго здоровья. Я же буду неустанно молиться за тебя и за твоего мужа. Береги себя, милая. Храни тебя Вседержитель!"
Дочитав, Ника встряхнула пергамент, чтобы смахнуть капнувшие на него слезы и отвела глаза в сторону, чтобы никто не заметил ее покрасневших глаз. Ах, матушка Петра... Сможет ли Ника когда - нибудь отплатить ей за ее великодушие и доброту?
- Эй! - снова послышался грубоватый оклик дворфа. - Выходите-ка из-за хижины. Вас желают видеть... Да не твою темную противную рожу, эльф, чего на нее любоваться, а на Нику...
Продолжение следует....
Дорган рассмеялся, понимая, что его друга дворфа попросту замучило любопытство. Зато у него на плече оскорблено выпрямился Клопси.
- Как он смеет так разговаривать с вами, лорд?! – пискляво возмутился кроха.
- Друг мой, знал бы ты, что мне приходиться порой выслушивать от этого вздорного дворфа, ты бы не удивлялся, - хмыкнул эльф.
Ника удивленно взглянула на него. Что? Теперь дроу ябедничал Клопси? Качая головой, она вышла из-за хижины. На поляне, в окружении суровых, молчаливых воинов, стоял владыка варваров, надменно оглядывая приближенных. Оробев, Ника отступила назад, наткнувшись на Доргана, кажется, отступив ему ногу, и попыталась спрятаться за его спиной. Величественно повернув к ней царственно вскинутую голову, владыка строго взглянул на нее.
- Ника! Тебя ли я вижу! - все высокомерие и надменность разом слетела с царственной особы варваров и она, эта особа, раскинув могучие руки чуть ли не вприпрыжку кинулась к Нике.