Да и в Южной Корее, когда я едва успел вступить на ее землю, разные официальные лица говорили: «Пишите хорошие статьи о нашей стране!»
Средняя школа номер один
Грамотность среди северокорейского населения составляет 100 процентов – все умеют читать и писать. Вслед за освобождением Кореи от японского господства победить неграмотность удалось с помощью реформы корейского языка. Правительство КНДР отменило употребление китайских иероглифов, на изучение которых уходило несколько лет.
Китайские иероглифы веками использовались в Корее для письма и даже после изобретения в 1444 году национальной азбуки. В корейском языке, как и в японском, львиная доля слов была заимствована из китайского, и в их написании сохранялись иероглифы.
Для упрощения системы письменности в Северной Корее иероглифы отменили полностью в 60-х годах XX века. Все тексты стали писать только корейской азбукой, признанной ЮНЕСКО самой простой в мире. Она состоит из 24 простых значков, которые образуют слоги, внешне похожие на иероглифы. Фактически освоить всю корейскую азбуку и научиться писать можно всего за один день.
Надо сказать, что в южной Корее от иероглифов тоже отказались, но сделали это только в начале 2000-х годов.
В каждом районе города Пхеньян расположена школа под номером один, которая считается образцовой и показательной для всех остальных. Так, 24 марта 1988 года мне удалось посетить образцовую школу номер один района Тэдонган с огромным просторным двором за невысокой каменный изгородью. Новое пятиэтажное здание школы было стиснуто со всех сторон многоэтажками.
У входа меня встретил высокий плотный кореец, директор школы Ман Янъиль, и вместе с ним человек, направивший на меня объектив японской портативной видеокамеры. Для того времени это было очень высоко технологичным.
Угостив меня крепким женьшеневым чаем, директор предложил сперва посмотреть школу, а потом поговорить.
Основная тема, которая меня интересовала, было профессионально-техническое образование в КНДР. Но директор был готов показать все. Пока мы шли по каменному полу коридора, директор Ман сообщил, что в школе обучаются 1600 человек – только мальчиков, в 42 классах. Всего в школе они проводят шесть лет обучения. Девочки учились отдельно.
Школа была построена в 1982 году. В кабинетах шли занятия, классы в среднем по 20–30 человек.
Двери в классы были с окнами из коридора, и оттуда было видно, что происходит внутри. На задней стенке класса несколько рядов крючков были привинчены к планке из дерева. На них висели ученические фуражки, пока мальчики сидели за партами.
Мы зашли в класс по электронно-вычислительной технике. В небольшом помещении на столах были установлены пять экранов персональных компьютеров Sharp.
– Это компьютерный кружок, – поясняет директор. Ученики пятого класса, то есть мальчики 15 лет, по желанию могут начать заниматься освоением компьютерных программ до шестого класса, когда в курс по математике изучение компьютеров было включено как обязательная дисциплина.
Для того чтобы прийти в кружок, необходимы две вещи – желание плюс уровень знаний. Преподаватель оценивает знания способных к математике учеников и устраивает тест. После начинаются занятия в течение трех месяцев.
За одним из столов за экраном компьютера сидит ученик, которого звали Пэк Сунчхон. Я спросил у него, трудно ли освоить компьютер. Ученик был смущен. Немного помолчав, он буквально выдавил из себя:
– Нетрудно…
– А можно освоить программу меньше чем за три месяца? – спрашиваю я снова.
Пэк Сунчхон молчит в растерянности, не совсем понимая суть вопроса. Я повторяю его, попросив дать его личное мнение. Снова чувствуется нерешительность.
– Можно… – опять выдавил из себя Пэк Сунчхон.
– Куда будешь поступать, когда окончишь школу?
– На математический факультет Университета имени Ким Ир Сена.
Обучение компьютерной технике, как сказал потом директор, введено в школах КНДР с 1987 года, начиная с шестого класса, то есть в последний год обучения в программе занятий по математике. Всего на изучение компьютеров отводится 120 часов. Во многом помогает действующий кружок электронно-вычислительной техники.
– Наверное, будем принимать в него способных учеников из четвертого класса, – сказал директор Ман.
Проходим в физическую лабораторию школы, где я вижу высокого худощавого человека, преподавателя физики Мун Хынчу, который и оказался тем, кто меня снимал у ворот школы на видеокамеру. Школьной работе он отдал 26 лет. На большом столе напротив ряда телевизоров был установлен видеомагнитофон и пульт. Учитель нажимает на клавишу, и на экране телевизора появляюсь я, выходящий из машины и направляющийся к школе.