Очень хотелось бы это знать Арсюхе. Может, тут обитают какие-нибудь помещики из Южной Хохландии либо из Крыма? Среди северных жителей, поморов и чуди белоглазой, такой моды нет, есть только в Хохландии.
Пушка пальнула ещё раз — видимо, события на берегу развивались не так, как хотелось бы капитану Слепцову, из-за кустов послышался задавленный протяжный крик «Ура-а-а!», и пушка рявкнула в третий раз. Корпус миноноски от каждого выстрела напряжённо вздрагивал, грохот стоял такой, что в уши хотелось сунуть по деревянной затычке, иначе могли разорваться барабанные перепонки.
С берега в воду свалился солдатик без фуражки, без винтовки, взбил фонтан брызг, зачерпнул обеими руками воды, выхлебал пригоршню и проговорил жалобно:
— Винтовку у меня вышибло из рук пулей... — солдатик был похож на небольшого сморщенного ёжика. — Там такое творится, такое...
Солдатик махнул рукой и, зачерпнув голенищами воды, хлюпая сапогами, полез назад на берег. При каждом малом движении из голенищ у него с поросячьим чавканьем выплёскивались тёмные радужные брызги, струйками ныряли в землю. Через полминуты солдатик исчез.
На берегу громыхнуло несколько гранат, чёрные плоские взрывы метнулись в воздух.
— Иван Иванович, занесите в журнал время начала боевых действий. — Лейтенант призывно щёлкнул кнопками перчаток и глянул на Рунге.
— Уже занёс, — ответил тот.
— Хорошо. — Лейтенант выглянул из рубки. — Носовое орудие, прекратить стрельбу!
Орудие замолчало.
Лейтенант поднёс к глазам бинокль.
Самым партизанским уездом в Северной области был Шенкурский. Жители этого уезда испокон веков были охотниками и рыбаками, брали добычи столько, сколько могли взять, начальство, какое бы оно ни было, особо не признавали, больше симпатизировали разбойникам, сбегавшим с северных каторг, как гимназисты сбегают с занятий перед Рождеством, — с завидным проворством и регулярностью. Но и разбойники жителям тоже не были указом — могли свернуть голову самому лютому из них, и когда на Севере появились белые, красные, англичане, чехословаки, французы, голландцы, финны, всплыли даже наглые, горластые американцы, шенкурцы отнеслись одинаково плохо и к одним, и к другим, и к третьим.
— Вы сами по себе, а мы сами по себе, — говорили они, — нам не по дороге.
Удержать нейтралитет не удалось. Как только на северных реках появились английские мониторы, жители Шенкурского уезда взялись за винтовки. Этих лихих людей стали звать партизанами, ещё — шенкурятами. Следом за оружие схватились так называемые тарасовцы. И пошло, и поехало, и понеслось... Не остановить.
Если из тарасовцев состоял один из лучших полков миллеровской армии — Седьмой — и эти люди дрались только на стороне Миллера, то с шенкурятами дело обстояло сложнее. Во-первых, часть их оказалась на стороне белых, другая часть, меньшая — красных, во-вторых, они били всех, кто появлялся на их земле, — всех, с кем были в чём-то несогласны, расходились во мнениях.
Поэтому, кто знает, может, отряд капитана Слепцова сцепился именно с шенкурятами — красного, естественно, цвета. А может, и нет — это дано узнать, только взяв кого-нибудь из них в плен.
Цепь, ведомая Слепцовым, достигла домов, обошла их с обеих сторон и углубилась в тайгу.
Связи со Слепцовым не было никакой, и это раздражало лейтенанта.
— Я не привык так воевать, — пожаловался он Рунге.
— Я тоже, — ответил тот.
Над водой носились крупные тяжёлые птицы, вспарывали крыльями воздух, вызывали ощущение некой нереальности, словно они прибыли из другого мира. Это были чайки, которым надлежало жить на море и морские просторы не покидать, но они начали осваивать реки, забираться в глубь материка, будто и не чайки это были, а птицы менее романтичные — беспардонные наглые вороны.
Время меняло не только людей — меняло птиц.
До миноноски донеслось несколько взрывов, затем — длинная пулемётная очередь. Лебедев поднёс к глазам бинокль, вгляделся в берег. Пожаловался:
— Ничего не видно. Не то можно было бы подсобить огнём из наших стволов.
В лесу снова раздалось несколько разрывов.
Надо было ждать. Лебедев вспомнил о матросе, который просился на берег, повёл в сторону леса подбородком:
— Может, нам послать туда пару наблюдателей? А, Иван Иванович? Если понадобится огневая поддержка, наблюдатели подскажут.
Рунге согласно кивнул: