– Знаете ли вы, что такое «джива»?
Мы озадачились.
–…Джива – это не душа, не дух, не сердце и не какая-либо вообще непознаваемая трансцендентальная сущность…
И мы, вытянув тонкие шейки и почти не бритые еще подбородки – ну вот сейчас, сейчас откроется оно… Высшее Знание и Суть!
– Джива – это джива! – победоносно завершил свою мысль докладчик.
Ну что ж. Орден – пусть будет орден. Или движение. В конце концов, слова ничего не меняют…
Итак, орден новых русских иноков был основан… или учрежден… нет, все не то и не так… но, как бы то ни было – Прохором Шакьямуни в незапамятные времена, но в полной мере присутствие свое обнаружил лишь в середине заключительного десятилетия двадцатого века… или не обнаружил?.. Я не знаю. Странный сон. Проваливаешься всего на несколько минут, одно цепляется за другое, скачет будто с пятого на десятое, и ты силишься понять, но смысла нет, и одну застывшую картину уже стремительно сменила другая…
Я часто спрашивал Прохора затем, в основном мысленно, но иногда и напрямую, изустно:
– Прохор, а ты – и вот тот самый Прохор Шакьямуни – это…
Но Прохору как-то всегда удавалось словно улизнуть, словно отстраниться от ответа, и вопрос всякий раз повисал бессильно в пространстве.
…И один только Прохор впервые в Истории на практике… не то чтоб доказал, подтвердил или освоил Теорию второго времени Ильи Владимировича… но, во всяком случае, как-то умудрялся, неизвестно, правда, вольно или невольно… и брели адепты Ордена, разбросанные по земле, чтобы в назначенный час Восхода…
Движение никогда не знавало лучших времен, ибо изначально было сформировано в фазе депрессии, угасания и полураспада. О, вот это мне подходило! Я всегда, сколько себя помнил, поспевал ровно в такой момент. И в лагерь пионерский приедешь, зачисленный в отряд, и вожатый на второй или третий день пребывания неизменно со скорбным лицом сообщит, что хуже коллектива под его началом еще не сбиралось… мол, вот в прошлом году были дети как дети и люди как люди, а нынче… и даже в тот раз, когда и вожатый оказался тот же самый, да и мы, в общем, такие же, разве что повзрослевшие, но, по его заверениям, отнюдь и ничуть через это не поумневшие, а разве что наоборот… Путаный сон, словно малыш впервые решил самостоятельно развязать шнурки на крошечном ботинке, но лишь затягиваются туже узелки, и маленькие пальчики не слушаются, и он плачет бессильно…
И один лишь только дух… нет, не дух… и не сердце, и не трансцендентальная сущность, по которой они узнают друг друга в пространстве и времени… Джива? И даже не джива, но ведь как-то встречаются… Леха-чекист однажды, заботливо протирая оптику своей СВД, задумчиво обронил: «Самая тяжелая работа на свете – это общение с чуждыми тебе по энергетике людьми…» И вздохнул. Ничего не поделаешь. Все распадается, облако с самой незначительной, почти нулевой плотностью, даже не вещества, а поля, электрон, неопределенность, ничего нет, почти ничего, но ты понимаешь, что однажды исчезнет, пропадет все без следа. А оно – останется…
Что касается общих целей и задач, преследуемых новым русским иночеством, то, как и у всякого движения (ордена), претендующего на интеллектуальную возвышенность и, не побоимся этих громких слов, глубинную, исконно-посконную духовность – это стремление к счастию всего отдельно взятого человечества, посильная пропаганда общегуманитарных, метафизических и семейных ценностей, борьба со злоупотреблениями, а также поиск и алкание Просветления (желательно – в ежевечернем режиме) и подчинение разума и воли индивидуума загадочному Проведению. Из более же локальных и специфических – противостояние Южной Экспансии и противодействие Северо-западному вектору, хотя, пожалуй, никто, даже из числа снискавших немалую и вполне заслуженную славу на поприще данных направлений не смог бы сколько-нибудь внятно сформулировать значение приведенных терминов хотя бы в самых общих чертах.
Разумеется, как и всякая общественная некоммерческая организация, обладающая вышеперечисленным набором свойств и тактико-технических характеристик, в ордене (движении) наличествовал свой уникальный пророческий ряд; свое собственное компактное полуоткрытое множество условно святых, продвинутых мистиков, заслуженных отшельников, эзотерических практиков и стоиков и прочих сопутствующих персонажей, с безмерным блеском тем или иным образом воссиявших. И нет возможности перечислить для примера хотя бы малое их число… но не упомянуть Петрова, что формально никогда не входил в Орден и, скорее всего, даже никогда не слышал о его существовании, но чей жизненный путь исстари служил путеводной звездой, связующей нитью Ариадны, и прочая эпитеты, и прочая, и прочая…