Вернемся к ученическим годам Малькольма.
После Чисвика Малькольм на короткое время задержался в артколледже в Челси, где сделал несколько впечатляюще огромных конструкций. В Челси он познакомился с политикой — через Стэна, студента артколледжа, троцкиста по убеждениям и посредственного саксофониста. Затем в 1967 году Малькольм был арестован вместе с Генри Адлером, южноафриканским экспатриантом, за попытку сжечь американский флаг. Они провели ночь на тюремном полу и после стали друзьями. Адлер (пациент радикального психоаналитика Дэвида Купера) продвинул Малькольма в сторону еще большей радикальности.
Генри находился на всех фронтах радикального искусства. Он познакомил Малькольма и Фреда с первой лондонской Лабораторией искусств, где они посмотрели фильмы Кеннета Энджера, увидели выступления Ленни Брюса и Аллена Гинзберга, а также услышали первые пробы в области психоделического рока (против чего восстали).
Малькольм перебрался в артколледж Кроудон, где познакомился и подружился с Джейми Ридом и Робином «Поп-музыкой» Скоттом. Между тем Малькольм и Вивьен переехали на Хакфорд-роуд. Здесь они дали несколько незабываемых обедов. Вивьен готовила, накрывала на стол, мыла посуду и даже укладывала мальчиков спать, пока Малькольм обсуждал политику и искусство поочередно с Робином, Генри, Джейми, Фредом и другими.
Великий 68-й пришел и ушел (см. дальше). Малькольм в конце концов сдал экзамены 2-й ступени по истории и был зачислен в престижный артколледж Голдсмит, который до сих пор славится свободным стилем. Малькольм занялся там кино и фотографией.
В царстве интеллектуального терроризма, которое наступило после 68-го, Малькольм вдохновился ситуационизмом. Высшей его точкой был свободный фестиваль Голдсмита. Фестиваль был организован главным образом Лиз Мартин (первая феминистка, которую встретил Малькольм и которая его поразила) и Нилом Мартином. Малькольм, однако, сумел утвердить свою индивидуальность и добился успеха, в то время как едва ли кто-то из разрекламированных групп смог показать себя — в результате вышло много хаоса, была вызвана полиция и случился легкий разгул страстей.
В Голдсмите Малькольм подружился с Элен, карлицей, которая появится в «Рок-н-ролльной афере века». Элен тоже была эмигранткой из ЮАР, и она стала подходящим компаньоном для Малькольма в его ночных вылазках. Малькольм, Элен и Фред в стиле «Заводного апельсина» проникли незваными на несколько элегантных вечеринок. На одной из них, в фешенебельной квартире в Хампстеде, Элен испортила несколько шедевров в стиле оп-арт, пока Фред развешивал в ванной ситуационистские лозунги, а Малькольм разжигал маленький костерок в гостиной.
Финальным аккордом пребывания Малькольма в колледже Голдсмит стал его 16-мм фильм про историю Оксфорд-стрит; за кадром был голос его бабушки. Фильм оказался слишком амбициозен и не оправдал надежд; завершить его не удалось. Вместо этого Малькольм раздобыл где-то 8-мм пленку о летних каникулах преподавателей: пляжные сценки, игры в мяч и т. д. Все это он разрезал на куски, наобум перемонтировал вверх ногами и задом наперед и представил в качестве дипломной работы. Руководитель диплома, не узнав своих коллег, заявил, что это потрясающе. Малькольм, однако, не дожидаясь штрафных санкций, удрал из Голдсмита, так и не получив диплома.
В это время Малькольм и Вивьен вместе с Джо и Беном переехали в крошечную квартиру с одной спальней на Ферлейдж-Корт, близ Клапхам-Коммон. Бабушка подыскала Малькольму квартиру в пяти минутах ходьбы от ее собственной. Нередко она присматривала за детьми, пока Вивьен торговала украшениями. В бабушкиной квартире у Малькольма была своя комната, и он немало времени провел, не ограничивая себя в чтении — до «Государя» Макиавелли включительно.
В студенческие годы у Малькольма было достаточно очарования и еще больше щедрости. Уйму времени он потратил на свои безрассудные проекты. Однажды в типичном приливе энтузиазма он тайно (что оказалось крайне неблагоразумным) женился на иностранке (гречанке, если мне не изменяет память), чтобы обеспечить ей британское подданство. Никаких денег он не взял, просто сделал это из великодушия.
Закончив колледж в 1972 году, Малькольм внезапно очутился в вакууме. Некоторое время он напоминал птичку на привязи, летающую по кругу. Вдруг он совершенно спонтанно выкрасил прихожую их квартиры в черный цвет. Однажды его арестовали — он пытался стащить какую-то мелочь из местного магазина Вулворта.
Наконец он собрался с духом, вернул себе фамилию Макларен и на деньги из бабушкиной пенсии и сбережений родителей Вивьен, бывших владельцев магазина, снял заднюю часть дома 430 по Кингс-роуд и небольшую лавку под названием «Гаражный рай».
В 1972 году Малькольм и Вивьен вступили во владение собственностью. Вивьен бросила учительство, чтобы полностью взять в свои руки магазин.
В это время Малькольм открыл для себя, практически заново, молодежную культуру. Окрестив свой магазин «Даешь рок», он превратил его в мекку «тедди-боев», где они покупали одежду, безделушки, дешевые подержанные пластинки. Для соответствующего музыкального сопровождения был установлен старый проигрыватель, и магазин превратился в тусовку для потерянных душ (таких, как Стив Джонс и Пол Кук). Малькольм и Вивьен также создали свою линию одежды для «тедди-боев».
Постепенно разочаровываясь в культурном и политическом консерватизме своей клиентуры, Малькольм и Вивьен все больше уходили в ретро-стиль 50-х. Вдохновленный успехом «Рок-н-ролльного шоу ужасов», Малькольм также баловался музыкальными идеями Ноттинг-хилла и его бунтов 1958 года.
Магазин отнимал у Малькольма все время, и он крайне редко навещал свою бабушку. Когда ее муж внезапно умер, она погрузилась в уныние и сильно опустилась. Из преданности к Малькольму она отказывалась от помощи дочери. Как-то, после долгого отсутствия, Малькольм, забеспокоившись, решил ее навестить. Он нашел ее сидящей на кровати в запертой квартире. Она умерла от голода. Мать Малькольма так и не простила ни его, ни Вивьен. Несколькими годами позднее Малькольм, уже увешанный панковской атрибутикой, сел в метро и вдруг оказался прямо напротив собственной матери. За всю дорогу они не сказали друг другу ни слова.
Общая мода начала брать на вооружение его модели, но Малькольм чувствовал усталость от 50-х. Однажды он случайно наткнулся на каталог дамского белья магазина «Уолтфамстоу». Каталог, что было необычно для тех времен, открыто рекламировал «скандальное и чарующее дамское белье». Малькольм поменял вывеску — теперь его магазин назывался «Секс», — раскрасил интерьер флуоресцентной краской и развесил лозунги из «Манифеста общества уничтожения мужчин» Валери Соланас.
Затем, подыскав для своих художественных идей вещи в секс-шопах Сохо, они с Вивьен постепенно собирают под своей крышей полный комплект вызывающе-эксцентричных фетишистских нарядов, которые смотрелись уже вполне в стиле панк-рока.
К тому времени Малькольм начал ездить с деловыми визитами в США. Его стиль «тедди-бой» и секс-модели не имели ход в английской консервативной атмосфере, зато Нью-Йорк стал поистине золотой жилой для Малькольма. Он восхищался показным развратом в районах голубых и извращенцев и вдохновлялся смачным весельем американцев и их смекалкой. С этой точки зрения он всегда хотел жить в США.
В Нью-Йорке он впервые услышал и взял на вооружение название «Сексуальные пистолеты» — так именовалась одна из нью-йоркских уличных банд.
За несколько лет магазин упрочил свою репутацию в качестве источника костюмов и атрибутики для рок и поп-звезд и был взят под покровительство Игги Попом и «New York Dolls». Малькольм начал все дальше и дальше продвигаться в рок-круги и в 1974 году даже пытался приложить руку к «New York Dolls» в качестве менеджера. Они, однако, оказались совсем неуправляемыми (Малькольм признавался Фреду, что они ушли в такой отрыв, что едва могли связать членораздельно два слова или реагировать на увещевания — вместо слов Малькольм изъяснялся жестами, мычал и просто выталкивал их на сцену). Планы Малькольма стать их менеджером сорвались, зато он увидел Ричарда Хилла, в чем ему крупно повезло: Малькольм перенял у него торчащие цветные волосы и лохмотья, держащиеся на булавках. Идея была готова.