Спускаюсь вниз и заглядываю на кухню. Пусто. Маргарет явно не готовила сегодня, скорее всего, он уже отпустил ее на отпуск из–за своего отъезда.
Я беру сковородку, два яйца и две полоски бекона. Жарю, попутно наливая себе чай. Хочу что–то калорийное и очень неполезное на свой завтрак. Завтрак на Раймонда не хочу говорить, его слова меня сильно задели. Успеваю только поставить тарелку на стол и вернуться за приборами, как голос мужчины разрезает помещение.
– Думаешь, этим можно накормить голодного мужчину? – он осматривает содержимое моей тарелки придирчиво принюхиваясь.
– Думаешь, я это на тебя готовила? – возмущенно забираю посуду, и отрываю себе кусок яйца. Очень соленое и жирное, аж противно. Я либо отвыкла от такого, либо и правда так ужасно.
– Будешь давиться этим или приготовим нормальный завтрак? – кивает на меня, а после достает из холодильника яйца и бекон. Закатываю глаза, но упорно продолжаю сверлить тарелку взглядом
– Вдруг одержимая тебя отравит, – фыркнула, не успев положить второй кусок в рот. Он выхватил вилку, попробовал это и выкинул остаток в корзину.
– Что ты делаешь?! – вскакиваю со своего места и заглядываю в мусор. Еда лежит и так жалобно смотрит.
– Выкидываю то, что ты пересолила, – он так спокойно пожал плечами, а мне стало завидно. Я не умею успокаиваться. Если запал пошел – он не уйдет сам по себе. Но хоть выяснила, что я накосячила с едой.
– Отлично, – сажусь за стол и пью свой чай. Он смотрит на меня пару секунд, и в итоге бросает яйца на пол, задевая попутно стеклянную чашу. Его удара хватает, чтобы и она разлетелась по полу осколками. Я вскрикиваю, отдергиваясь назад.
Он закрывает глаза, переводит дыхание, качает головой. Он зол. Очень зол.
– Я уберу, – шепчу, вставая со своего места и осматриваюсь, в поисках крупных осколков.
– Сядь, – рычит мужчина, когда я беру в руку первый осколок.
– Я уберу, – вторю, а сама сжимаюсь под его взглядом. А еще этот голос, который так и говорит «тебе конец». Он так умеет, и это пугает.
– Знаешь перед кем ты решила показать себя моей женщиной? Перед моей сестрой, – виновато опускаю взгляд, – ладно бы ты ответила, хотя я такое не люблю. Но ты же начала вести себя как непонятно кто, – я согласно с ним киваю, – зачем?
Я пожимаю плечами и теряюсь. Он пересекает кухню, обходя бардак, который сам же устроил. По мере его приближения – я отхожу, упираясь бедрами в стол. Он нависает сверху, ставя руки по обе стороны от меня, как бы не давая сбежать. Взгляд не поднимаю. Боюсь заглянуть в его лицо.
– Прости за грубые слова, – он поднимает меня на стол, раздвигая ноги и вклиниваюсь между них.
Заглядываю ему в лицо. Взгляд потемнел, стреляет искрами. Так и говорит о его желании, которое упирается в меня.
– Признаться надо, ревность была приятна, – рычит, кусая мочку уха. Расслабляюсь почти сразу, ощущая, как он медленно раздевает меня. Сзади – открытое окно, в котором нас очень хорошо видно. Но я без зазрения совести широко развожу ноги, когда он снимает трусики.
Очень быстро становлюсь мокрой, он даже не успевает толком прикоснуться к клитору, как я уже вздрагиваю. Умело сжимает грудь рукой, покатывая сосок между сильных пальцев, чем вызывает мой крик.
– Какая ты отзывчивая, – демонстрируя свои пальцы, стягивает спортивные штаны вниз. Пульсирующий член выпрыгивает, а я всхлипываю. Нижнего белья его носить не учили. Проводит им по складкам, собирая влагу и тыкается в меня. Входит одной головкой и сразу выходит, подключая пальцы. Умоляюще дергаюсь бедрами ему навстречу, но вскрикиваю, когда он сжимает сосок свободной рукой и слегка оттягивает. Боже, что он со мной делает!
– Рай–монд, – скулю, двигая бедрами на одном месте. Он возвращает активные ласки пальцами. Начинает с мягких массирующих движений одним пальцем, после двумя. Мечусь под ним, поднимая бедра навстречу его рукам.
– Еще, – шепчу, и он послушно добавляет третий палец. Успеваю застонать, как вскрикиваю тонким голосом. Мягкие движения сменяются на резкие и грубые, он таранит пальцами меня. Хлюпанье заполняет комнату, мне кажется, что даже перекрывает мои рваные стоны. Судорожно хватаюсь за крепкие плечи, когда оргазм накрывает с головой, вызывая судороги и непонятные крики.
– Да! Еще! Нет! – опадаю на стол спиной, а голову откидываю назад. Она не находит опоры и свисает.