Я вообще не поняла, почему к адептам академии могут проявлять недружелюбие, но на всякий случай промолчала, чтобы не показаться дурой. Мало ли какие там могут быть причины неприятия народом стражи. Хотя это странно. Очень.
— А нам можно будет навестить своих родных? — ожидаемый вопрос прозвучал от Лютого.
— Только после того, как я буду убежден, что вас можно оставлять одних.
Ну всё. Несколько дней ребята будут шелковыми. Даже те, кому вообще никуда не надо, они будут вести себя идеально из солидарности. Потому что знают — их поведение может пагубно отразится на других. Вот! Вот именно о такой команде я мечтала! О тех, кому можно безоговорочно доверится во всём.
ЦУ была втерта в наши мозги и после этого мы отправились изучать город, где попутно слушали исторические фрагменты, которые рассказывал сам Евангелион, напоминая мне о далёких временах детства, когда я маленькой сидела на коленях дорого человека и слушала свои любимые сказки… Почему я их не помню?
Мы двигались по улицам непривычно спокойным шагом, построившись по двое. Как взводный, я шла впереди рядом с Судьёй, уперев взгляд в спину Евангелиона, и стараясь не обращать внимания на жажду крови в своём схваченном спазмом горле. Это ощущение стало почти привычным, но, когда он находится совсем рядом, боль едва ли позволяет спокойно дышать.
— Тридцать лет назад по этой улице прошло первое шествие ванпайров, готовых ценой собственной жизни защищать Королевство от Валлауров.
Я обратила внимание на таблички, висевшие на некоторых из зданий. На одной из таких было написано: "В этом доме проживал герой Этраполиса Тартаэш Вардан. Великий воин и преданный страж королевы Властарины Великой". Отчего-то сразу представила блондина в кожаных одеяниях, увешанного всякой фигней. Этакий герой фэнтези.
А потом повернула голову и посмотрела на Судью. Ведь они в первую нашу встречу были в таких костюмах. И почему вообще Эйш гонялся за ним? Да еще по мирам! Погодите-ка… Так Эйш тоже умеет такие порталы вызывать?
Сайто перевел космос своих глаз, ощутив внимание с мой стороны. На его лице не дрогнул ни один мускул, однако я отчётливо ощутила волну нездорового отчаяния. Даже не дрогнув вернула взгляд в спину проректора. Я могла задать ему вопросы, но… НО! От перспективы остаться с ним наедине внутри всё сжималось, а перед взором возникал образ красивой девственной блондики “Ты невероятна, девочка…”
Черной дырой в груди закрутилась обида, готовая прямо сейчас вырваться наружу.
С силой тряхнула головой, пытаясь прогнать видение, сцепила зубы и с утроенной силой принялась вслушиваться в речь Евгеши.
— Четвертая аллея павших, была отстроена ещё во времена первой битвы за власть. — проректор повернулся к нам, окатив пристальным взглядом и остановился на мне. — В каком году это произошло?
Я не нашлась что ответить, потому что не помнила, чтобы мы изучали данную тему, возможно именно поэтому принялась копаться в себе. Нахмурилась. Точно знаю, что не слышала ни о чём подобном.
— В академии не преподают историю первородных. Нигде больше не преподают, поскольку первородные вымерли…
И тут я впервые увидела бездну во взгляде. Бездну, которая может сожрать тебя в мгновение ока. Евангелион не был Судьёй, однако этот взгляд поведал мне об их схожести с Карсайто. Чернота мелькнула лишь на мгновение, но тут же исчезла, оставив навсегда отпечаток устрашающего до дрожи воспоминания.
— Первородных истребляли намеренно, а теперь во всех учебных заведениях Этраполиса не ведут лекций об их истории? — Вопрос был риторическим и не требовал ответа, однако невесёлая ухмылка, рястянувшая красивые губы, как бы вопрошала: “Вы считаете это нормальным?”.
Его направление мыслей мне показалось смутно знакомым. Кажется кто-то из знакомых парней из “прошлого” на тренировках рассказывал, что в девяностые годы в образовательных учреждениях России намеренно меняли историю в учебниках, пытаясь подменить ценности подрастающего поколения.
— Так кто такие первородные? — задала я вопрос.
Но Евангелион не собирался отвечать, лишь на секунду позволив разглядеть в его глазах ноту замешательства и грусти. Он улыбнулся краешком губ, если мне не показалось, и отправился дальше, не оставив мне ни малейшего шанса узнать правду. Ведь даже Взрыв яи Вояка на мой немой вопрос отрицательно покачали головой.
Два часа неспешных прогулок и шатаний пролетели довольно быстро, но, полагаю, так думала одна только я, завороженная красотами каменного города и буйствами сочных красок растений.