Гуров приподнял брови:
– Я не особо знаю вашу знакомую, Петр Николаевич. А что?
Орлов вздохнул:
– Что-то изменилось. Но не могу понять что. Она как будто прислушивается к чему-то. Но может быть, просто… Давление? Может же в нашем возрасте давление пошаливать? Может быть, конечно, она просто расстроена из-за дела, а я старый дурак и все преувеличиваю.
– Может, – кивнул Лев. И добавил: – И в моем возрасте тоже может. Вот как увижу количество бумаг, за которыми не видно мой стол, сразу давление поднимается.
Орлов ушел, а Лев Иванович подумал, что в некоторых вопросах до «старой гвардии» им с Крячко еще служить и служить. Был в Орлове, Алой и еще некоторых сослуживцах генерала, с которыми Гуров успел познакомиться, какой-то удивительный шик. Стиль. Сталь внутри обманчиво хрупких женщин и пожилых мужчин. Цепкий взгляд при, казалось бы, расслабленной улыбке.
– Что-то тебя в философию потянуло, – сказал сам себе Гуров и открыл папку.
Алая собрала удивительную мозаику из всего, что могла. В папке были личные дела начальников тюрем и их заместителей, не полные, но именно та информация, которая могла быть полезной для дела. Кроме этого, данные о сотрудниках, дела тех, кто пришел работать во все четыре тюрьмы за последние полгода, схемы и коммуникации. Когда проводился ремонт, кто был подрядчиком, водители, логистика, поставки продуктов, химчистка, медицинские отсеки… Льву показалось, что еще немного, и он сойдет с ума.
И все же… Полковник привык доверять своему чутью. Ему казалось, что он почти на пути. Почти… Где-то рядом, близко. Но что-то не уловил, не выцепил какую-то деталь, и это мешает сложить пазл целиком.
Через час у Льва Ивановича начала кружиться голова. Еще через два часа он вышел на обед, но даже не помнил, что ел и вкусно ли это было. Голова, словно компьютер, в фоновом режиме обрабатывала данные: чертежи коридоров, личные досье жертв, обрывки разговоров. Все это было очень похоже на не складывающийся ни в какую картинку калейдоскоп.
Все четыре жертвы тратили деньги на подписные издания.
И все четверо были записаны в библиотеки. Там же они и работали, выполняя поручения, которые им давали начальники СИЗО.
И, как показали камеры, библиотеки были последним местом, куда они заходили, но не выходили.
Все четыре заведения, откуда пропали убитые, недавно ремонтировались, ремонт был разной степени сложности, но он был.
Все четверо были богаты.
Во всех четырех тюрьмах недавно менялась система видеонаблюдения.
– Как там? – спросил Стас, позвонив после обеда.
– У тебя сегодня выходной, – напомнил Гуров. – Как там Наталья?
– Да вот, увезли в операционную. Сижу в коридоре, жду, тоскую по работе, – вздохнул Крячко. – Сгоняй-ка ты в морг, если устал сидеть за бумажками. У тебя обычно через пару часов кабинетной работы начинают буквы в глазах плясать.
– Я становлюсь стар и предсказуем, – посетовал Лев Иванович. Но напарник был прав. Он в самом деле не особо любил кабинетную работу и старался больше работать на земле. Так что можно было и развеяться. Да и вся прочитанная информация лучше уложится в голове.
Но оторваться от новых материалов Гуров не мог. Он пытался вычленить что-то, чего пока не видел. Что-то, что объединяло бы СИЗО. Подсказку, ключ к этому странному делу. И от перспективы утонуть в данных и перестать различать буквы и цифры Гурова спас его старый знакомый. Бдительный дворник Анатолий отзвонился, как и обещал, чтобы сообщить о том, что около служебного входа в СИЗО дежурит подозрительная машина. Стоит во дворе, но так, чтобы было видно вход. Дворник несколько раз подходил и проверял, водителя не видно, потому что окна затонированы. Толик даже стучал в стекло и просил сменить дислокацию, потому что ему нужно убраться, а потом и вовсе сочинил, что стоять там запрещено. В общем, мешал специально всеми силами, номер и марку записал и все тут же продиктовал Гурову.
Лев Иванович похвалил сторожевого дворника за бдительность, и, хоть полковник был практически уверен, что машина либо угнана, либо находится в аренде на очередной украденный паспорт, он все равно зафиксировал все данные и на всякий случай решил проверить, не дежурят ли какие-то подозрительные машины недалеко от других изоляторов. И вот ведь сюрприз, стоило Илье получить доступ к камерам уличного наблюдения в режиме реального времени, оказалось, что да. Наблюдение велось за всеми учреждениями. Так же, как и за Бутыркой. Машины менялись, и да, все они были арендованы, как и предполагал Гуров, на паспорта или водительские удостоверения людей, которые не знали, что их документы участвовали в такого рода «мероприятии».