Место действия: квартира семьи Лалисы.
Время действия: 1 декабря, 18:10.
Сегодня вторник, поэтому домой добралась раньше. Занимаюсь тем, что овеществляю промокоды. Сначала хотела заказать такие штучки, какими бывают экспресс-лотереи. Сдираешь ногтем или ножичком слой фольги, там сумма выигрыша. У меня там был бы код. Но соответствующую фирму не нашла. Показалось странным, но чего только не бывает. Чего-то и нет.
Подумала, подумала… а что тут сложного? Нужна только фольга, остальное доступно. У СонМи не обнаружилось, или врёт. Мне нужно шоколадку распатронить, у неё почти всегда что-то такое есть под рукой. Не повезло. Пошла к омме, у неё нахожу рулончик фольги для всяких запеканок.
Технология несложная. Распечатываю на листе прямоугольнички с надписью «Промокод. Книга «Гарри Поттер и философский камень». Читайте и наслаждайтесь». Себя, любимую, указываю, как автора и адрес сайта.
На обратной стороне, стараясь попасть в центр прямоугольника, печатаю сами коды. Вырезаю прямоугольники, накладываю полоску фольги, чтобы надёжно прикрыть секретный набор символов. И заклеиваю сверху прямоугольником с вырезом в середине для кода. Вот и готово.
— Лалиса, пойдём ужинать, — в дверь заглядывает СонМи. Приучить её предварительно стучаться оказалось вне пределов моих возможностей. Смирилась. В отместку тоже с ноги дверь в её комнату открываю. Условно говоря.
— А что ты тут делаешь? — тут же заинтересовывается сестрица. Берёт один готовый талончик, — буду называть их так, — и тут же расковыривает фольгу.
Ёксоль! Вот дурища! С размаху и намеренно с силой хлопаю её по руке. СонМи взвизгивает и отскакивает. Начинает верещать. Встаю и грубо выталкиваю её наружу. Заскочившая в комнату через четверть минуты омма, за спиной которой маячит невыносимая, застаёт мирную картину. Разглядываю испорченный талончик. Нет, не исправишь. Ладно, переделаю, на листе бумаги ещё место остаётся, вместе с промокодами на озвучку сделаю…
— Да, омма, я сейчас, — встаю, иду к дверям. Меня пропускают. И только в этот момент мама спохватывается.
— Дочка, что случилось? СонМи говорит, ты её ударила.
— Я?! — в моём голосе безбрежное удивление. — Нет, омма! СонМи… в общем, я делала такие специальные бумажные талончики. СонМи зашла и начала их портить. Омма, я её не била, а просто попыталась помешать.
Тяжко вздыхаю и трагическим голосом вопрошаю:
— Не успела. Один она всё-таки порвала. Омма, почему СонМи всё время мне что-то портит? СонМи, ты специально это делаешь?
Не надо делать виноватое лицо по поводу и без повода. Надо быстренько занимать позицию обвинителя. Впрочем, извиняться нас друг перед другом всё равно заставляют. Такова традиция!
— Вы — родные сёстры, самые близкие люди, — наставительно говорит мамочка.
— Лалиса-ян, прости меня за то, что испортила тебе твою бумажку, — где-то глубоко-глубоко в тоне сестры таится пренебрежительное ехидство. У меня научилась?
— Онни, прости, что слишком энергично мешала тебе рвать мои бумажки, — в моём голосе яду больше. — Только учти, в следующий раз я тебя нокаутирую. Предупреждаю честно.
— Лалиса! — хором вскрикивают родители. Только у папочки глаза какие-то несерьёзные.
После замечательного, как всегда, ужина топаю к сестре. От неё мне тоже промокоды нужны. Если она думает, что я на неё злюсь, то совершенно напрасно. Дуться и раздражаться на невыносимую имеет ровно столько же смысла, сколько недовольничать по поводу погоды. С этим ничего не поделаешь. Есть от неё толк иногда, и за то высшим силам спасибо.
— Онни, — захожу без стука и с размаху плюхаюсь на идеально выправленную кровать. У сестры глаза вспыхивают недовольством.
— Лалиса! А теперь ТЫ портишь мне кровать!
— Ничего с ней не будет, — небрежно отмахиваюсь. — Всё равно скоро спать ложиться. Не хочешь, чтобы я садилась на неё? Так заведи для меня и других гостей кресло…
— Смотри, онни, — приступаю к делу, у невыносимой недовольство тут же вытесняется любопытством. Показываю испорченный талончик.
— Вот так тут всё устроено. Тебе надо так же сделать. Давай оформляй промокоды на аудиоверсию…
Заглянувшая к нам через десять минут мамочка застаёт умилившую её материнское сердце картину. Обе дочки ковыряются с бумажными листами, мирно переговариваясь.
Дело не сильно хитрое, так что через тридцать-сорок минут, запасшись двумя десятками талончиков, приступаю к урокам. Охо-хо, когда же, наконец, каникулы!