– Барин, народ, как всегда, мрет, – закручинился старший, – двое уже в саванах лежат, надо отпеть и похоронить, а то закиснут. Кроме того, парень один жениться хочет, невмоготу ему. Две бабы на сносях, дитяти скоро появятся, крестить надо.
Человек ХХI века, Дмитрий не сразу понял, что они к нему-то пришли? Он что на кладбище работает, или акушер?
– Церковь нать, барин, с попом и прислужниками – в голос заявили мужики. Дмитрий чуть по лбу себе не стукнул. Бестолочь, надо уважать нравы и потребности людей этого времени! О водке вспомнил, а о священниках нет. А ведь никуда не денешься, народ сразу взбунтуется.
– Первый же сруб ваш! – торжественно пообещал он и уточнил, – место выбрали? Опять же поп, нашли али как?
– Все уже сделано, барин, – обрадовано заговорили мужики, – и бревна-доски есть, и с кузнецами договорились насчет литья колоколов, а поставить хотим на взгорке, – пожилой мастеровой вопросительно посмотрел на Дмитрия.
– Ставьте, – он щедро махнул рукой, – государь может осердится, но я его упрошу, к господу всяк православный тянется.
– Вот-вот, – обрадовался, – а с попом мы договорились. Попа царь привез, да ему все равно обедни служить негде – своей церкви нет, к нам пока перейдет. А там, может, ты с царем договоришься? Ты же к нему близко.
На счет договоришься Дмитрий сильно сомневался. Не даст Петр ему попа. У него он здесь только один. Или по такой цене, последние штаны отдашь.
Ну да ладно, Россия – страна большая, неужели не найдется еще? Земля здесь окраинная, но тихая, даже в ХХ веке в укромных местах скиты монахов существовали.
На том и остановились. А дальше барин думай и проявляй смекалку.
И о водке раз вспомнил, надо делать. Иначе опять проморгаешь. С мастерами он договорился быстро, опытные и квалифицированные они поняли, что он хочет. Перспективные линии только две – с одной стороны сделать крепче, с другой – вкуснее. Они этим всю жизнь занимались, хотя и не так быстро производство модернизировалось, но было им понятно.
Послал им мужиков на помощь, сделали им бревенчатый барак, выкопали колодец, договорились с с госаппаратом (Дмитрий даже трогать царя не хотел) о торговой пошлине и, глядишь уже как бы само собой открылись скромные уголки распивочные и трактиры.
Глава 3
Но это была только мелочь. Проблем хватало. Помимо инструмента к царю у Дмитрия был еще срочный вопрос. К Санкт-Петербургу какого лешего из провинции пригнали душегубов. Царь тоже имел такой вопрос и интереса ради к ним специально приехал. Может, мастера какие? Интерес быстро пропал. Двое убежали прямо при царе, едва нашли и сразу повесили.
Третий вообще собирался убить царя, ладно стрельцы, их стерегущие, не стали особо церемониться, забили древками бердышей до полусмерти и посадили в кандалы. Вешать его отдельно не стали, все равно скоро всех повесят.
Царь мыслил рационально. Еды и так очень мало, а тут еще эти ленивые скоты. К тому же надо охранять, а убегут, новая докука – разбойники в парадизе. Гоняйся за ними. Проще, чем самым не мучатся и их не мучить, взять и повесить.
Дмитрий же думал не только рационально, но еще и гуманистически. Зачем вешать, когда можно оставить жить, да еще с обоюдной пользой. Душегубами они были чисто теоретически даже в рамках этого времени – никого не убивали и не грабили. Вообще главная их вина оказалась мизерной – не дали над собой издеваться и грабить приехавших дьяков, сорвались. Избили палками и кулаками. Куда им, чернильным душам, мигом убежали. Зато потом такое понаписали!
А там пошло – поехало. Схватили их, как смутьянов и отправили к Санкт-Петербургу, а там приняли как убийц. И сразу вешать. Похоже, в России чужая душа всегда стоила не выше копейки.
Надо просто устроить им такие условия, чтобы они сами желали работать, а о разбойных делах совершенно забыли.
Когда Дмитрий вел еще порученный ему в Санкт-Петербург обоз и наткнулся на кандальников и стерегущих их стрельцов, то первое чувство было элементарная жалость к несчастным людям. Только чуть позже в голове объявилась рациональность, да и то в плане объяснить царю, зачем они ему понадобилось. В начале ХVIII века простой жалостью не пробьешь даже плаксивую девушку, а уж, тем более, царя. На фига не повесил, хотя имел на это полное право? Докладай и винись!
К вечеру он сумел еще раз попасть на визит к Петру. Это было очень не просто, и лишь потому, что Дмитрий считался старым собутыльником и царь любил проводить с ним время, он сумел пробиться через все ограждения охраны и ближайшего окружения.