Придвинувшись к краю постели, я вновь потянулась к тумбочке, за стаканом. Взглянула на него не без грусти, потому что осушила его пару часов назад. Пришлось прогуляться до кухни. Я ведь теперь ничего не боюсь… Выпив воды, я постояла, подумала, предсказала длинную ночь и налила ещё, захватив полный стакан с собой. По пути заглянула в ванную, рассмотрела заплаканное лицо.
– Красота, – съязвила отражению и глупо усмехнулась.
Затем умылась, охлаждая разгорячённые щеки и шею, потянулась к полотенцу и застыла, снова глядя на себя. Реветь захотелось от пакостного чувства – жалости. Прошло четырнадцать лет, а я всё туда же…
На мне были лишь пара царапин. Бабушка забрала меня из больницы в тот же день, о родителях она не говорила, а я не спрашивала, всё стало понятным без слов. Похороны помню смутно, всё прошло быстро, по крайней мере для меня. Правда, в памяти засела парочка старушек, причитающих мне в лицо: «Бедное дитя… Небось скучаешь?» Бабушка мигом шикнула на них и отправила далеко, ко всем чертям, ещё большей нелепицы наговорить они не успели. Дома разговоры о родителях не запрещались, просто мы старательно их обходили, боялись навредить друг другу. Обменивались парой предложений и на этом тема закрывалась. Мне было лишь известно, что виновного ждёт суд. Сейчас, скорее всего, он уже на свободе, но я не интересовалась им. Боюсь окончательно зациклиться. Вдруг увижу его с семьёй, а у меня никого… Прошлым летом бабушка умерла. У нас были только мы, теперь осталась только я.
– Всё не так уж и плохо… – неубедительно пожала я плечами, запрещая себе реветь. Повесила полотенце на место, взяла стакан и вернулась в спальню, сразу подойдя к окну. Открыла его и устроилась на подоконнике. Шторы легонько развевались от летнего ветерка.
Лето, по понятным причинам, не самое моё любимое время года. От слова «совсем». Отдых в эту пору необходим каждому. «А мне особенно», – решила я и без зазрения совести расчистила расписание. Так что подобные ночные посиделки могла устраивать ещё два месяца. Торопиться некуда. Поэтому я и перебралась подальше от городской суеты. Не из-за посиделок, конечно, а из-за отсутствия дел. И перебралась не загород, как можно было подумать. Нет. Я всё ещё в его черте…
Условия для «путешествий» достались мне от родных. Под условиями подразумеваю две квартиры-двушки. Вот я и кочую периодически туда-сюда, перемещаясь словно во времени. Говорю так, потому что обстановка в квартире бабушки не поменялась с тех пор как... Да она вообще никогда не менялась. Разве что окна заменили. И то, с большим трудом. Обои в мелкий непонятный узор; диван-книжка; кровать с низкими спинками; шкаф и сервант, покрытые лаком; торшеры с балдахином; кружевные салфетки… Повсюду. Всё это осталось. Но мне нравится, уютно. Именно здесь я и отсиживаюсь, вдали от всех и от всего. В давно всеми забытом, оторванном от жизни районе на окраине города.
Работаю я, кстати, учителем английского языка и няней в одном лице. Занимаюсь с дошкольниками на дому. Три года назад не поверила бы, что такое возможно. Детей, конечно, люблю, иначе какой смысл поступать в пединститут. Просто по окончании учёбы на горизонте виднелась одна лишь школа и никакого просвета. В коллективе потрудиться успела. Ничего плохого сказать не могу, но вечные проверки тетрадей, собрания, руководство классом со всеми последствиями выматывали будь здоров! Потому, как только представился шанс вырваться из круговорота, я незамедлительно им воспользовалась. Теперь у меня есть любимая работа и отличный график. Ну хоть в чём-то повезло...
Сказала «повезло» и накликала беду. Познать состояние умиротворённости в эту ночь у меня не вышло. Раздался визг… Такой короткий, что сидишь и думаешь: а был ли он?
Вглядевшись в темноту, я попыталась отыскать источник звука, но это оказалось довольно трудно. Наш небольшой двор, состоящий из трёх домов, утопал в темноте. Единственный рабочий фонарь светил тускло и только в радиусе трёх метров. Так что кроме кривых качелей – это всё, что осталось от детской площадки – я не увидела и, покачав в досаде головой, прислушалась. Попутно стремилась высмотреть хоть что-то. Мало ли… Район у нас своеобразный. Хоть и живут здесь в основном люди пенсионного и предпенсионного возраста, но скука, как я недавно узнала, способна подтолкнуть к невероятному… Полторы недели назад Михаил Васильевич умудрился наступить на грабли, копаясь в старом, уже почти развалившемся сарае. На кой чёрт он туда сунулся ночью неизвестно, о своих мотивах он тактично умолчал, но по взгляду все поняли, что он намерен туда вернуться.