– Ой, прям вот так всё?
– Может, конечно, и не придёт. Всё поймёт… – теперь я состроила безразличное выражение, чтобы Ольга не сидела у двери в ожидании. Интерес в её глазах всё равно не угас, сомнения в затеи уже подкрались ко мне. Я поспешила свернуть разговор. – Заходи вечерком, расскажу подробнее. Работа ждёт.
Оля вслед печально вздохнула, но заверила, что непременно зайдёт. Я ушла к себе, раздумывая над легендой. На кухне поставила чайник, в ванной умылась, дневник всё это время лежал на кухонном столе. Я бродила вокруг него, пока заваривала чай, поглядывала, решая, стоит ли читать. Плюхнувшись на стул, поставила перед собой кружку и блокнот. Посмотрела на обложку, отодвинула всё подальше, сложила руки на столе и, опустив на них голову, уставилась в окно. Погода была под стать всему происходящему, дождик моросил, небо темнело.
– Хватит заниматься ерундой, – сказала я себе. – Ничего не будет, если я прочту.
Схватив дневник и оставив кружку на столе, я побежала в спальню, словно боялась передумать по пути. Устроившись на кровати, лёжа на животе, я глубоко вдохнула, потому что в момент, когда я его открыла, у меня была надежда, что всё-таки удастся что-то раскопать. Защищать меня, как оказалось, некому, а убийца долго дремать не будет. Подсказка мне нужна как воздух. И вот я листала, листала… Через пару минут, не веря глазам, взяла дневник в руки и даже присела. Бегло пролистала оставшиеся страницы, готовясь разреветься от разочарования. Везде было чуть ли не одно и тоже. Предложения, конечно, разные, но бессмысленные.
Вести дневник Настя начала год назад и, судя по всему, не пропускала ни одного дня. Первая дата – двадцать восьмое мая, последняя – двадцатое июня. Все записи краткие, до пяти предложений. Съездила к подруге, обсудили покупки, заехали в ресторан, планируем завтра повторить – всё в таком духе. Ещё раз в неделю обязательно упоминалось, как она любит Савелия. Так что вместо ответов, я получила новую партию вопросов. Зачем Настя это писала? Это не дневник и даже не ежедневник с планом действий, а набор бредятины! Нужно ли женщине записывать подобное?
В последней записи она собиралась к подруге. Куда именно, как её зовут, ничего этого нет. Просто одно предложение и сердечко в конце. Убили её в ночь на двадцать первое, значит написала она это утром. Только это ничего не прояснило, абсолютно.
В дверь неожиданно затарабанили. В том, что это Максим, я не сомневалась. Очень не вовремя, я думала порыдать, но пришлось вздохнуть, глядя в потолок, досчитать до десяти и подкрасться в прихожую. Стук повторился. Дверь была заперта, и я точно не собиралась её отпирать, но всё равно стало тревожно. Даже слишком, внутри всё похолодело. Я пыталась себя успокоить, ходила кругами, напоминая, что внутрь ему никак не попасть. А потом сердце ухнуло вниз. Сумка! Чёртова сумка! Там не только документы, деньги и телефон, но и ключи. Ключи от обеих квартир! Я ведь знала об этом, но не сообразила.
– Ну всё! Всё! – шептала я обречённо, держась за стену. Прятаться в квартире негде. Осталось с криком выбежать.
Тут раздался поворот замка, я чуть присела, принимая удобную позу для бега, а потом поняла, что это не мой замок. Близко, но не настолько. «Оля, – пронеслась мысль. – Это вышла Оля. Только не это… Только не это…» К глазку я подошла, борясь с жутким страхом, вдруг у Максима не только отличный слух, но и рентгеновское зрение? Эта глупость быстро покинула мою голову. Глупость покинула, а страх остался, прилепив меня к двери подслушивать, потому что Ольга всё-таки высунулась из квартиры.
– Долго стучать собираетесь? – усмехнулась она. – Нет ведь никого… – я зажала рот рукой и зажмурилась, хотелось очень громко заорать от злости. Вот чем ей было плохо за дверью? Могла бы, как и я, просто наблюдать.
– Странно, а сказала, что будет дома… – в голосе Максима проскользнули сомнение, недоумение и озадаченность. На месте Ольги я бы поверила. Это плохо.
– Притворщик! – возмутилась я шёпотом. – Наверное, ещё и хмурится, – глянула в глазок, но увидела лишь его, стоящего спиной, словно нарочно закрыл весь обзор.
– Когда сказала? – удивилась Ольга.
– Сегодня, – невозмутимо ответил Максим.
– Как сегодня?
– Утром…
Они замолчали. Ольгу я видеть не могла, а требовалось, очень срочно. Что она там надумывает?