========== Часть 1 ==========
По длинной галерее, увешанной портретами предков, уверенным шагом шел юноша. Его внешний вид был безупречным, а выражение лица — бесстрастным и отчужденным. Даже солнечный зайчик, раскрашенный витражным стеклом, несмело проскользнул по светлым волосам и предпочел не заигрывать с целеустремленно двигающимся волшебником.
Дверь в конце галереи приоткрылась, пропуская белокурую женщину, красивую, но какую-то измученную. Темные круги под голубыми глазами совершенно ее не красили, как и лихорадочный румянец на обычно бледных щеках.
— Люциус, вот ты где. Я тебя везде ищу, — женщина мягко улыбнулась, преображаясь в один миг.
— Леди Малфой, — излишне вежливо поприветствовал ее юноша. — Если вы меня так долго искали, достаточно было осведомиться у домовых эльфов о месте моего пребывания.
— Ты говоришь, как отец, — вздохнула женщина, разом утратив всю оживленность.
— Мне нужно с кого-то брать пример, — холодно отозвался юноша, приоткрывая дверь шире и пропуская мать вперед.
— Но не с меня, — едва слышно прошептала леди Малфой. — Ты стал таким чужим, Люци.
— Мама, я вас просил, — с нотками раздражения в голосе отозвался юноша.
— Прости, Люциус. Но раз уж я тебя нашла, мне нужно тебе кое-что показать. Я видела…
— Избавьте меня от ваших очередных рассказов о видениях будущего, мама, — Люциус поморщился. — Не позорьте ни себя, ни нашу семью. Нам достаточно сумасшедшей кузины Сивиллы, которая возомнила себя великой прорицательницей. Увы, ни она, ни вы, мама, не являетесь Кассандрой Треллони. Раньше я вам верил, леди Малфой, но тогда я был слишком мал и наивен. Ни одно из ваших предсказаний ни разу не исполнилось. И ваши теперешние предупреждения о якобы сумасшедшем Лорде Волдеморте ничто иное, как попытка привлечь к себе отцовское внимание. Лорд не сумасшедший. Он самый здравомыслящий и харизматичный волшебник наших времен. Его идея о сохранении чистокровности — именно то, что сейчас нужно нашему обществу. Грязнокровок становится все больше, они извращают наш мир, само понимание волшебства, попирают наши традиции, осмеивают ритуалы. А запрет на использование кровной магии? Как вы расцените этот бред, мама? Нет, за Лордом Волдемортом — будущее. Которое вы, мама, ну никак не сможете изменить. А сейчас, прошу меня извинить, но я намерен присоединиться к собранию, которое проводит Лорд.
— Но, Люциус, — женщина едва не плакала из-за обидных слов.
— Напомню, мне уже семнадцать, я совершеннолетний. И имею право поддерживать того, кого хочу.
— Это влияние твоего отца! — воскликнула леди Малфой. — Он ненавидит меня, поэтому пытается забрать тебя, сделать таким же монстром, как и он сам!
— Мама, идите к себе, почитайте очередной дамский роман и успокойтесь, — Люциус отцепил от себя руки матери и подтолкнул ее к лестнице. Ему было не очень комфортно от ее слов, а еще немного стыдно. Отец прав — мать слишком слаба, чтобы стать соратницей в зарождающемся противостоянии, слаба и добра.
Удивительно, почему отец женился на ней. Да, Катарина Треллони была из богатого, чистокровного рода, но недостатки ее характера, столь неподходящего Малфоям, перевешивали все достоинства. Впрочем, отца она слушалась беспрекословно, только в последнее время начала бунтовать.
Люциус остановился перед поворотом и нахмурился. Ему не нравилось то, что мать перечит отцу и придумывает какие-то бредни про будущее, но и видеть страх в ее глазах было неприятно. Неужели отец физически наказывает ее, когда они уединяются на своей половине дома? Слишком уж мать напрягается в присутствии отца и отворачивает лицо, когда он резко приближается. Мать было жалко, но Люциус знал, что нужно подавить в себе эти эмоции. Он не должен быть слабым, иначе и отец, и Лорд не будут воспринимать его достойным присоединиться к их движению.
Отец уже получил знак, знак посвящения в тайное общество. Пока тайное. Скоро они внедрятся во все ключевые сферы управления, внесут четкость в зарождающийся хаос. Возвысят избранных на уровень, достойный тех, кто сберег древнюю магию в своей чистой крови.
А мать… Она увидит, поймет со временем, что они были правы, присоединившись к Лорду. Да, он жесток и суров, но таким и должен быть настоящий лидер.
Люциус пошел дальше, не замечая отчаянного взгляда матери, которая так и стояла у подножья лестницы. Потом женщина повернулась и тяжело поднялась по ступенькам. Только в своей комнате она дала волю эмоциям, но быстро взяла себя в руки. Вытерев слезы обиды, она наклонилась над большим думосбором и задумчиво проследила за извивающимися дымками воспоминаний. У неё действительно были видения, и воспоминания о них она слила в думосбор, намереваясь показать сыну, что ждет страну в будущем, если Лорда не остановить сейчас. Но Люциус не стал ее даже слушать, и это огорчало едва ли не больше всего. Ее мальчик, ее светловолосый ангелочек вырос. Абраксас сломил его, превратил в такого же бездушного и жестокого человека, как он сам.
Катарина в очередной раз прокляла тот день, когда согласилась на этот брак по расчету. Она знала, что легко с Малфоем не будет, но надеялась на элементарное уважение со стороны супруга. Поначалу так и было: они сочетались браком, провели пару ночей вместе, которые принесли закономерный результат, а потом… Потом Абраксас фактически забыл о ней, навещая свою постоянную любовницу все те месяцы, пока в животе законной жены рос будущий наследник.
Мальчик, рожденный в положенное время, стал для Катарины отрадой и самым большим сокровищем в мире. Она возилась с ним сама, без помощи домовиков, купала, играла, укладывала спать. Читала на ночь сказки, с замиранием сердца следила за каждым его достижением: первым словом, первым шагом, первым магическим выбросом. Абраксас почти не интересовался сыном и женой, занятый развитием семейного бизнеса и встречами с новым политическим лидером магической Британии.
Все изменилось, когда Люциус пошел в школу. Абраксас словно вспомнил, что у него есть сын, и вплотную занялся его воспитанием. Он был столь недоволен «избалованностью» ребёнка, что впервые сурово высказал свое возмущение Катарине. Это напугало ее, до ужаса, до ночных слез. Катарина понимала, что не сможет противостоять мужу, но некоторое время пыталась, пользуясь тем, что сын к ней привязан.
Но однажды Люциус не приехал на каникулы. На вопрос Катарины Абраксас лишь отмахнулся и пробурчал, что пора делать из сына настоящего мужчину, а не размазню. Невольные слезы жены вызвали в нем немалое раздражение, вылившееся в пощечину — первую из множества. Нет, Катарина не собиралась позволять мужу подобные выходки, но когда тот пригрозил, что сына она вообще больше не увидит, смирилась, превратившись в незримую тень, скользящую коридорами мэнора.
Но и встречи с любимым сыном перестали приносить былую радость. Абраксас медленно, но настойчиво вытравливал из Люциуса все то хорошее, что в нем изначально было. Доброту и сострадание он заклеймил слабостью, а привязанность к матери — сопливым детством. И Люциус отдалился от матери, перенял отцовскую манеру общения, холодно-вежливую, слегка пренебрежительную.
А то, что раньше вызывало в нем восторг и удивление, превратилось в источник стыда за мать. Ребенком он верил матери, что та может видеть будущее, но со временем начал требовать доказательств, а после разочарованно отворачивался.
А дар у Катарины был. Небольшой, спонтанный, неуверенный, как не была уверена в себе сама Катарина. Возможно, при других обстоятельствах она бы сумела развить свое наследие, но не в окружении Малфоев, не под градом насмешек.
Когда она из хозяйки дома превратилась в посмешище? Когда исчезла последняя крошка уважения со стороны семьи? Наверное, тогда же, когда она впервые услышала от сына грубые и обидные слова, заставившие ее сердце обливаться кровью.
Катарина долго терпела, пытаясь хоть как-то сблизиться с сыном, но ее попытки лишь разозлили Абраксаса, который теперь с удовольствием срывал на ней свое плохое настроение. Спасибо магии — никаких следов не оставалось, но раны души накапливались с каждым разом.