– Да что ты заладил об одном и том же. Ты не видишь конфликта? Человека уволила Корпорация, производящая роботов. Теперь он подал иск на корпорацию, и суд будут вести эти же роботы, производимые ею.
– Круто. Для пущего драматизма не хватает, чтобы и защищал его робот-адвокат, тогда бы вообще этому парню ничего не светило. Кроме лампы в дневное время в одиночной камере.
– Его адвокат – Лэндон Донован.
– Донован… Донован… А! Это не тот часом, против которого бывшая помощница подала иск за домогательства?
– Да, он. Судя по её иску он знатно её потрепал пока она у него работала.
– Точно! Я всё это помню. Это же тот наглец, он ещё на суде заявил, что с тем, как он её трахал ей вообще грех жаловаться на что-то, что любая бы женщина на её месте была бы преисполнена благодарности.
– Да. И всё равно дело быстро замяли.
– Ещё бы, говорят у этого Донована неплохие связи, – уважительно покачал головой Уайс, – но вряд ли они помогут ему в деле против Justice-Tech. Там скорее они его трахнут так, что у парня дым с ушей пойдёт, и на заднице ещё долго сидеть не сможет. Будет на заседаниях судебных потом говорить: «Ваша честь, извините, но меня крепко отымели, можно я не буду присаживаться, а постою?».
– У всех отличных в прошлом юристов неплохие связи. Но это не имеет отношения к новости. Брось, у Донована сейчас мощная аргументация, он должен смять в лепёшку и Корпорацию и их незаконное увольнение.
– Посмотрим, – Уайс закинул в рот мятную конфету.
– Если же робот-судья отклонит их иск, вот тут будет интересно, – задумчиво проговорил Сол.
– Интересно, когда вместо роботов были люди, этот Донован спал с женщинами-судьями?
– Уайс, а до того, как изобрели реалистичных резиновых кукол, ты спал с женщинами людьми?
– Ты просто мне завидуешь. Не надейся, что бы там ни произошло с Майклом Стибером и этим похотливым Донованом, твоя статья не перекроет мою прошлогоднюю о Лучано Дамброзио.
– И как это тебя ещё до сих пор мафия не пришлёпнула? – спросил Сол, хлопнув Уайса по плечу и вышел.
Улыбка исчезла с лица Уайса, он и сам в последнее время всё чаще задавался этим же вопросом. И что его дёрнуло написать тот скандальный материал об отце преступного мира?
Сол достал свой мобильный телефон и остановился в коридоре здания «Bridget Times». В кармане у него лежал записанный номер Майкла Стибера. Сол считал себя отличным журналистом. Но он не считал себя уже реализованным отличным журналистом. Хотя у него было достаточное количество статей, красовавшихся на первых полосах газет, сам он не воспринимал те материалы чем-то особенным. Сол всю жизнь находился в поисках. В поисках сюжета, который смог бы не только вызвать однодневный восторг читателей, которые тут же забывали о чём прочли, но и оказать влияние на людей, на историю, на жизнь. Сол никогда не работал с максимальной отдачей над обыденными материалами, они не приносили ему никакого интереса и удовольствия, а для него все материалы в мире казались обыденными. По этой причине Сол всегда во всех изданиях, где работал считался перспективным журналистом, на которого делали ставку главные редакторы. Но время шло, редакторы всё ждали и ждали, когда же их «золотой мальчик» раскроется в полную силу. Когда ожидание затягивалось, Сол, не намереваясь кому-либо что-то доказывать, переходил в другое издание, где его вновь видели молодым и перспективным. Сол не мог заставить себя отдавать все силы тому, что не вызывало у него искренний интерес. Ему порядком и самому надоело такое своё отношение к жизни, к работе, но Сол был парнем, который отгонял подобные мысли надевая самодовольную улыбку на лицо, прищуривая взгляд и нахально идя дальше по своему пути. Он ощущал, или же внушал сам себе для спокойствия, что ощущает будто его сенсация ещё впереди. Она лежит на его дороге и никуда не денется. Это вопрос времени, до неё стоит только дойти. Подобный взгляд на вещи позволял Солу снять с самого себя львиную долю ответственности. Нельзя сказать, что он безвольно барахтался по течению. Скорее он плыл по нему в лодке, корректируя вёслами маршрут, огибая торчащие из воды камни и крутые повороты. Таковым парнем был Сол Кэмбел.
За дело Майкла Стибера Сол взялся с неистовым для себя энтузиазмом и волнением. Что-то внутри подсказывало ему, хоть Уайс и насмехался над ним, что этот материал имеет смысл. Что-то в этом было. Ощущения даже непривычные для Сола. Журналистское чутье?
Сол набрал номер Майкла. Прошло три гудка.