– Ну да, – пробормотала она, – совсем не заметны.
Лендон покосился на жену, и несколько минут они ехали в полном молчании. В машине витало напряжение, преобразовывало воздух в плотную кисельную массу, которая била по ушам, заполняла нос и рот, и пеленой становилась перед глазами, отвлекая от дороги. Донован не выдержал и спросил:
– Диана, ну в чём дело?
– Почему нам не обратиться в другую клинику? Зачем мы едем в такую глушь именно к этому врачу, – после небольшой паузы ответила она, – никто из моих знакомых не слышал о нём.
– Не удивительно, он известен в более влиятельных кругах, чем твои знакомые, – съязвил Лэндон, – твои подруги никого и не знают, кроме как шарлатанов из телешоу для домохозяек. Не напомнишь, чем там Кристэн лечила свой недуг? Компрессом каких трав? Если бы не её муж-раздолбай, который вовремя спохватился и настоял на операции, закопали бы уже твою подругу в землю. И не было бы у тебя подруги. И аудитория этих дебильных телепрограмм не досчиталась бы одного зрителя.
– Лэндон, прекрати, – оборвала его Диана, – ты перегибаешь.
Она постоянно его обрывала, потому что в своих умозаключениях Лэндон мог зайти слишком далеко. Он спросил:
– Ты думаешь я не волнуюсь?
– Не знаю, Лэндон.
– Ты думаешь, мне плевать на тебя?
– А разве нет? Каждый наш день словно издевательство над моей жизнью.
– О чём ты вообще говоришь? Господи, – Лэндон глубоко вздохнул и покачал головой.
Диана не ответила и отвернулась к окну. Деревья мелькали одно за другим, одинаково зелёные и одинаково невзрачные. За деревьями расстилались поля, но они не были засажены культурами, а пустовали, и лишь высокая трава и бурьян взращивались на них. Поля уходили вдаль до самого горизонта, и никаких признаков человеческой активности наблюдать не приходилось.
Через время Лэндон притормозил. Они приблизились к перекрёстку, и машина свернула вправо, на грунтовую просёлочную дорогу. Лицо Дианы становилось всё мрачнее и мрачнее. Она заговорила вновь:
– У нас достаточно денег, чтобы обратиться в лучшую больницу в стране, а мы едем в деревню? Если этот врач так хорош, почему он практикует так далеко от цивилизации? Его приёмная хоть не в коровнике находится?
– Все гении имеют свои странности, – пожал плечами Донован, повернув руль в сторону, резко объехав особенно глубокую яму, – а кабинет, конечно же, на ферме, где пасутся быки и коровы, самое подходящее место для моей тёлочки, – Лэндон засмеялся.
– Ты идиот.
– Чертовски умный, да?
– Лэндон, я даже не ездила по таким дорогам ещё, даже не знала, что такие остались. Томас дал мне номер отличного доктора. Он уважаемый профессор, приём к нему расписан на месяцы вперёд, но, если мы позвоним, то он найдёт окно для меня. Томас договорится.
– Ты говорила с Томасом? Зачем?
– Ты стыдишься перед лучшим другом, что твоя жена больна?
– Диана, доверься мне. Перестань. Ты не безразлична мне, ты моя жена, мой выбор, и, если бы ты была мне безразлична, я получается, самому бы себе в душу плюнул.
– Конечно, это же для тебя самое страшное, когда кто-то задевает твоё самолюбие. А задеть его самому – это вообще для тебя кошмар, – Диана демонстративно закатила глаза, – может ты просто боишься признаться, что ошибся?
– Я никогда не ошибаюсь, Диана.
– Человек не ошибается до момента, пока он не ошибётся впервые. А знаешь, что для меня сейчас самое мерзкое? Пытаясь показать хоть какие-то подобия своих чувств ко мне, которых, разумеется, нет и подавно, ты всё равно говоришь о себе.
– Чего ты хочешь добиться? – раздражённо спросил Донован.
– Чтобы ты был честен хотя бы перед собой. И передо мной, раз ты говоришь, что я твой выбор. Так будь честен перед своим выбором, не то сам себе в душу наплюёшь, верно?
– Ты хочешь вытянуть из меня слова о том, что я тебя люблю?
– Ты никого кроме себя не любишь, Лэндон.
После её слов раздался хлопок, машина подпрыгнула, и Лэндон выругался вслух: громко и едко. Лэндон всегда ругался, когда хотел, не подбирая при жене выражений, она не возражала. Это её волновало в Лэндоне далеко не в первую очередь. Донован съехал на край дороги, остановился, открыл дверь и ступил наземь. Пробитое колесо стремительно теряло свою привычную форму, с громким свистом выплёвывая воздух из своих внутренностей.
– Может это знак того, что нам не стоит туда ехать? – спросила Диана, покидая машину вслед за мужем.
– Это знак того, что зря я надел эти туфли и новый костюм, – сказал Лэндон и достал из багажника домкрат.
13 сентября 2028 года
Прошло уже много лет с момента, когда Лэндон вёз Диану впервые по этой дороге. Её бывшего мужа уже несколько лет не было в живых, а на дороге лишь прибавилось ям. Диана продолжала исправно ездить в место, куда вела разбитая дорога, и сама не отдавала себе отчёт по какой же именно причине она это делает: потому что сюда привёз её Лэндон, или же потому что он был прав, привезя её сюда?