Шахнаме. Том 1

[НАСТАВЛЕНИЕ МЕНУЧЕХРА СЫНУ]

Как только сто двадцать минуло отцу,
Почуяв, что путь его близок к концу,
Седых звездочетов к себе он призвал,
О доле своей погадать приказал.
Загадку жрецам удалось разрешить:
Недолго осталось властителю жить.
И горький тот час предсказали они,
⁸⁶⁰⁰ Когда догорят повелителя дни.
«Тебя уж в обитель иную зовут;
В мир лучший, в сияющий горний приют
Тебя призывает всевидящий Бог.
Не должно застигнутым смертью врасплох,
Всего, что хотел, не свершив на земле,
Тебе, властелину, сокрыться во мгле».
И царь изменил, помня речь мудреца,
И жизни уклад и убранство дворца.
Собрал он бойцов и мобедов своих,
⁸⁶¹⁰ О помыслах тайных поведав своих,
И старшему из сыновей дорогих —
Новзеру дал много советов благих.
«Что царский престол? Суета из сует.
Обманчив венца ослепительный свет.
Сто двадцать на свете я прожил годов,
Борьбы не страшась, не чуждаясь трудов.
Знавал и победы, и счастье знавал,
Без страха на битву врага вызывал.
Я, свято блюдя Феридуна завет,
⁸⁶²⁰ В добро превратил все сулившее вред.
Сельм с Туром убиты моею рукой,
Мной духу Иреджа дарован покой.
Очистил я землю от злобных людей,
Немало возвел городов, крепостей —
И что ж? Словно не жил я ввек на земле,
Счет прошлый забыт и утерян во мгле.
Коль горьким плодам созревать суждено
На древе, к чему же родится оно?..
Прожив свои годы в трудах и борьбе,
⁸⁶³⁰ Престол и казну я вручаю тебе.
Как мне Феридун, отдаю тебе свой,
Столь многих венчавший венец родовой.
Все блага вкусишь, но лишишься всего,
В мир лучший уйдешь ты из мира сего.
Так пусть быстротечные дни твои след
Оставят в народе на множество лет.
Тебя да почтит поколений хвала;
Наследие добрых — благие дела.
Свет веры тобой да не будет забыт;
⁸⁶⁴⁰ В ком чистое сердце, тот веру хранит.
Больших перемен приближается срок;
В мир явится праведный некий пророк[260].
Он к людям придет из восточной земли,
Ты против него свое войско не шли.
Последуй за ним — знай, изедов тот путь,
К ученью тому должно сердцем прильнуть.
Сын, шествуй стезею Йездана всегда,
Добро от Него, без Него же — беда.
Туранец затем на тебя нападет[261],
⁸⁶⁵⁰ На древний наш трон неприятель взойдет.
Нелегкие, сын, времена пред тобой,
То быть тебе волком, то слабой овцой.
От сына Пешенга натерпишься бед[262],
Покажется тесным тебе белый свет.
Сын милый, спеши, лишь надвинется рать,
У Заля и Сама подмоги искать,
У отпрыска Заля: он мощным возрос
И роду великому славу принес.
Врагам за тебя богатырь отомстит,
⁸⁶⁶⁰ Стон встанет в Туране от стука копыт».
Так молвив, глаза увлажнил властелин,
С ним горько рыдал молодой его сын.
Неведом был царскому телу недуг,
И тихо, предсмертных не чувствуя мук,
Владыка лишь горестный вздох испустил
И ясные очи навеки смежил.
Скончался прославленный, доблестный шах,
Но сказ сохранит его память в веках[263].

[НОВЗЕР [264] ] [Царствование длилось семь лет]

Оплакан был шахом Новзером отец,
⁸⁶⁷⁰ И шах до Кейвана вознес свой венец;
Он двери дворца пред гостями открыл
И золотом войско свое одарил.
Знатнейшие люди Ирана, пред ним
Во прахе простершись один за другим,
Сказали: «Властитель, тебе мы верны;
К тебе мы любви беззаветной полны».
Но так лишь недолгое время прошло,
Затмило рассудок властителю зло.
Край стоном стонал от новзеровых дел,
При новом царе мир от скорби седел.
Отцовский обычай поправ, притеснять
Он стал и мобедов и славную рать.
⁸⁶⁸⁰ Закон человечности был им презрен[265],
Корысти и золоту сдался он в плен.
Владелец поместья воителем стал,
Воитель — венца и престола искал.
Увидя, что край возмущенный в огне,
Что вопль всенародный поднялся в стране,
Неправедный царь устрашился, и вот
⁸⁶⁹⁰ Послание витязю Саму он шлет.
В Сегсаре тогда исполин пребывал.
Властитель вначале хвалу воздавал
«Тому, Кто возжег и Бахрам и Нахид;
Он жизнь и слону и букашке дарит;
Простым и мудреным равно овладел;
Нет легких и трудных для мудрого дел.
Ведь все пред могуществом божьим равно,
Будь самым большим или малым оно.
Луну сотворивший, зажегший зарю
⁸⁷⁰⁰ Да благоволит к Менучехру-царю,
Тому, кто в наследье оставил мне трон,
Чьим благостным светом венец озарен.
Приветствую Сама, героя страны,
Который и тучу бы сверг с вышины,
Того благородного богатыря,
Народу угодного богатыря!
Да будет он век от печалей далек,
Свободен душой от забот и тревог.
Давно для тебя, о великий боец,
⁸⁷¹⁰ Не тайна, что мой венценосный отец,
Доколе ресниц навсегда не смежил,
О Саме, о сыне Нейрема, твердил.
И я уповаю теперь на него:
Он, доблестный, любит царя своего;
При шахе он краю защитником был[266],
Венцу и престолу сиянье дарил;
А ныне пылает крамолою край,
И чаша несчастий полна через край.
Коль ты не пойдешь против бедствий и зол,
⁸⁷²⁰ Из мира исчезнет сей древний престол».
Прочел эти строки воитель седой
И тяжко вздохнул, удрученный бедой.
Едва петухи возвестили восход,
Призвал барабан громозвучный в поход,
И двинулась кергесаранская рать,
Безбрежна, как моря зеленого гладь.
Едва до Ирана успела дойти,
Знатнейшие встретили рать на пути.
Все, спешены, к Саму один за другим
⁸⁷³⁰ Подходят и долго беседуют с ним.
Ведут они речь о царе молодом,
Седому бойцу повествуют о том,
Что царь со стези Менучехра свернуть
Решился, вступив на неправедный путь.
Что губит страну самовластье царя,
Что мглой застилается счастье царя.
«Он мудрый завет перестал соблюдать,
Утратил Божественную благодать.
Нельзя ли, чтоб Сам, чистый сердцем герой,
⁸⁷⁴⁰ Воссел на престол этой смутной порой?
В лучах его правды весь мир бы расцвел.
Ему — весь Иран и иранский престол,
Мы ж, верные слуги, склонимся пред ним,
Навек ему душу в залог отдадим».
Сам-витязь на это промолвил в ответ:
«Вовеки того не одобрит Изед.
На троне — носящий кушак золотой,
Из рода кеянского царь молодой,
А я самовластно престол захвачу?..
⁸⁷⁵⁰ Как можно! И слышать о том не хочу.
Кто в мире б такое задумать посмел,
Из знатных кто б дерзости столько имел?
Да если бы дочь Менучехра-царя
В короне воссела, престол озаря,
И то я лежал бы во прахе пред ней,
Была бы отрадой она для очей.
С отцовского, знаю, сошел он пути,
Но скоро должно это время пройти.
Найдется ль на свете столь ржавый металл,
⁸⁷⁶⁰ Чтоб, если потрудишься, не заблистал?
Новзеру я Божью верну благодать,
Вновь станут народы его почитать.
Земля, где ступал Менучехр, — мой дворец,
Новзерова след скакуна — мой венец.
С ним речь поведу я, наставлю его,
Ко благу и счастью направлю его.
От сказанных слов отрекитесь теперь,
И в верности шаху клянитесь теперь.
Владыка небесный тогда вас простит
⁸⁷⁷⁰ И шах обласкает, не помня обид.
Не то в этом мире гнев царский вас ждет,
А в мире загробном вас пламень сожжет».
Во всем, что сказали, раскаялись тут
Мужи, и владыке присягу несут.
По воле бойца, от благих его дел
Мир дряхлый невиданно помолодел.
К владыке державы направился князь
И прах целовал, у престола склонясь.
Новзер торопливо покинул престол,
⁸⁷⁸⁰ Объятья раскрыв, к исполину сошел
И рядом с собою его усадил,
И милостью царской героя почтил.
Пируют при сладостном звоне струны
Бойцы во дворце властелина страны.
Мужи родовитые с разных сторон
Покорно к Новзеру идут на поклон,
Шлет город за городом щедрую дань —
Страшит их могучего витязя длань.
И царь, утвердясь на престоле опять,
⁸⁷⁹⁰ Стал мудро державой своей управлять.
Представ пред Новзером, великий боец
Просил дозволенья покинуть дворец;
Ларец наставлений раскрыл пред царем,
Ему в поученье поведал о том,
Как век Феридуна, Хушенга прошел;
Как жил Менучехр, украшавший престол,
Как правили праведно, щедро они,
Как чужды жестокости были их дни.
Царь внял увещаниям богатыря;
⁸⁸⁰⁰ На праведный путь обратил он царя,
Дал верности, правды и чести урок,
Сердца родовитых к владыке привлек.
Вот сказано все, наставленья даны
И витязям и властелину страны.
И щедро Новзером герой награжден,
Венец получил он, и перстень, и трон,
Рабов, златоуздых коней молодых,
И лалами полных два кубка литых.
Равнину войсками покрыв, великан
⁸⁸¹⁰ С дружиною двинулся в Мазендеран.
Шли дни, но немилостив был небосвод,
К Новзеру любви не являл он с высот.

260

Имеется в виду появление Зердешта (Зороастра).

261

Речь идет об Афрасиабе.

262

Т. е. от Афрасиаба.

263

В конце сказания о Менучехре нет философского лирического отступления (обычного в конце других сказов). Но самое содержание наставлений Менучехра делает излишним подобную концовку.

264

Новзер (ноузар — ) — в «Шахнаме» — владыка Ирана, старший сын Менучехра. В Авесте Naotara — эпоним рода Naotariya и тоже сын Менучехра. В ряде источников (арабских) короткое и неудачное правление Новзера выпадает из изложения (после Менучехра следует прямо Заб-Зов).

265

Так и в подлиннике, дословно рах-е мардоми — «путь человечности». Описание смуты и анархии в следующих стихах возможно не только почерпнуто из источников, но и отражает события современной автору действительности.

266

При шахе, т. е. при Менучехре, которого престарелый Феридун поручил заботам Сама.