— Она все чувствует! Буквально все, особенно свои конфетки-витаминки, – Катрин приняла назад несчастную тварь. – Жутко самостоятельное и умненькое животное. Вот и техник-энергетик только что об этом говорил.
— Да-да, и я собственно о том же, – мадам-профессор все так же рассеянно поправила прическу (каштановому мочалу это не слишком помогло), – Катарина, я хотела кое-что уточнить по будущей работе. Бытовой аспект.
— Несомненно, мадам.
Пришлось нести Дикси за хозяйкой в профессорский кабинет.
Рабочее место архе-тетки особенными изысками не отличалось: залежи разлохмаченных бумаг, маркеров и карт памяти, офисная мебель, дорогие мониторы, синие несгораемые ящики… Выделялся только диван – пронзительно-охряный, шитый из чего-то нестерпимо натурального и экологичного. Мадам-профессор рухнула на подушки, косолапо раскинула уставшие ноги.
Катрин подумала, что с работодательницей что-то не так – может, приняла профессор пару стаканчиков с устатку? Хотя запаха спиртного нет.
— Двигаемся согласно графика подготовки, хотя акционеры… Что ж, черный цвет тебе идет, – чрезвычайно логично продолжила административную мысль руководительница. – Полагаю, твои способности можно было бы использовать гораздо шире, как во время легализации, так и… хотя незнание языка… Какой насыщенный черный… Исходя же из сложившейся ситуации… Да сядь, же, я не хочу орать на весь офис! – внезапно прибавила децибел профессор. – Немедленно сядь рядом!
Дикси вздрогнула и прижала редковолосые уши. Катрин убедилась, что с начальницей действительно «не очень». Лучше не возражать, а то и «стартануть» не успеешь, как обратно на нары вернут.
Архе-зэка послушно опустилась на диван:
— Слушаю, мадам.
Профессорша прищурилась и смотрела проникновенно, долго, нестерпимо интеллектуально, ниспускаясь прямиком с нестерпимых высот академического образования. Нет, три у нее диплома, определенно три. Иначе такой внезапной шизанутости не достичь.
Работодательница вскинула палец с некрасивым ногтем и едва не ткнула им в нос Катрин:
— Черный – это твой цвет! Исламская строгая лаконичность и уместнейший аврат[2]! У тебя получится.
— Благодарю, мэм, – до Катрин начала доходить печальная реальность. Нет, надо же как скучно. Тьфу на этих прогрессивных ученых!
— Но глаза… – профессор принялась вдумчиво подыскивать точные термины.
— Глаза на месте. Без линз, поскольку доктор сказал, что долго оптику лучше не носить, – уныло сбрехала архе-зэка.
— Зеленые – это не то. Исключено! – профессор порывисто сжала запястье «служанки». – Мы должны доверять друг другу! Искренне! Как женщина женщине, как женщины, объединенные единой целью, женщины, которым нечего скрывать от друг друга…
Пальцы у профессора оказались неприятно шершавые, сидя вплотную запах смоляного дымка чувствовался острее, а уж нездоровое расширение зрачков...
— Давайте про цель и сокрытия как-нибудь потом, – попросила Катрин. – И про женщин тоже. Ну, покурили, бывает.
— Это сейчас о чем? – изумилась работодательница, взгляд ее стал еще дурноватее.
— О гашише! – Катрин вырвала руку и встала. – В контракте про такие странные ситуации нет ни слова, я в полном замешательстве, и не знаю как реагировать. Давайте вернемся в скучное правовое поле. Пойду-ка я Диксюшу выгуляю.
— Иди! Все валите в задницу! Все! – взвизгнула на сугубо сучье-собачий манер неадекватная работодательница. – Чертова шлюшка! Черное! Строго черное! Глаза, зрачки, парик!
— Парик-то зачем? – изумилась архе-зэка. – Это что за внезапные стилистические выверты? Я же все равно от пяток до макушки укутана.
— Контракт! Исполнять! Немедленно!
— Яволь, герр генерал! – Катрин сгребла со стола панически сжавшуюся Дикси и вышла.
Андре ставил заряжаться аккумуляторы и поглядывал на дверь профессорского кабинета с очевидным любопытством.
— А недурно наша профессор обдолбалась, – несколько обескуражено признала Катрин. – Совсем берега потеряла.
— С ней случается. Хотя и редко, – пояснил парень. – А ты что же?
— В смысле?
— Ну, это же вроде в твоем стиле?
— Нет, в моем стиле убирать какашки за собачками и пальцы людям ломать. А с двуногими суками миловаться – это мимо, – ласково объяснила архе-зэка.
Андре развел руками:
— Извини, даже и не думал лезть не в свое дело. Мы люди современные, я сказал только то, что сказал. Но у тебя могут возникнуть проблемы.
— Одна уж определенно. Я не привыкла заниматься серьезными делами под командой престарелых наркоманок. А мы все же не в Версаль погулять идем.