Кастового различия в обществе не признавалось – все были равны, и только вступившие в общество раньше имели большее значение, чем вновь вступившие. Кшатрий или брамин, принявший обет биккху после ваишьи и шудры, во всем и везде уступал последнему первенство.
В общине своих учеников Шакьямуни совершенно отверг разного рода произвольные истязания и заменил их строгой нравственной дисциплиной, касавшейся всех мелочей обихода жизни учеников. Он вменил биккху в обязанность вести строгую и приличную жизнь, не нарушая обета бедности. Биккху должен был отличаться прямодушием, правдивостью, быть постоянно ласковым, спокойным и беспристрастным, держать себя с сознанием своего достоинства. Платье биккху обязаны были носить сшитое из старых, брошенных, но чисто вымытых лоскутьев. Оно должно было быть желтого цвета, шилось по образцу того охотничьего плаща, какой Шакьямуни носил со времени своего бегства и постоянно должно было содержаться в чистоте. По примеру учителя, биккху брили голову и подбородок. Все имение биккху заключалось в трех одеждах (по числу времен года), коврике, чаше для подаяний, игольне с иглой и нитками и в паре чулок с башмаками. До каких-либо драгоценных вещей биккху не должен был и касаться.
В общину имели право вступать все люди, обнаружившие твердое намерение стремиться к спасению, за исключением больных заразными или неизлечимыми болезнями, несовершеннолетних (без разрешения их родителей), рабов, пока они не приобретали свободы законным путем, и тяжких преступников. Также не принимались в сангху должники, пока не уплатили своих долгов, и состоявшие на службе воины и чиновники.
При поступлении в общество новичок (саманера) должен был пробыть под наблюдением избранного им самим из среды биккху руководителя известное время испытания. Это испытание для взрослых, уже принадлежавших к какому-нибудь обществу, аскетов продолжалось четыре месяца, для несовершеннолетних – до достижения ими совершеннолетия.
Впрочем, время испытания зависело также от мнения духовного руководителя саманеры и способностей последнего. Вступая в братство, саманера обязывался совершенно отказаться от светской жизни, соблюдать десять нравственных правил, строго исполнять все правила общежития и стремиться к одной цели – достижению нравственного совершенства.
Правила общежития, данные Шакьямуни, кроме внешней дисциплины и порядка образа жизни биккху, т. е. правильного распределения пищевых продуктов и обращения с платьем и другими принадлежностями житейского обихода, правильного распределения времени дня, состояли также в разного рода наставлениях для преодоления чувственных желаний и страстей и для достижения высшего назначения и самоусовершенствования.
Когда саманера вполне постигал эти правила, он делался биккху. Если почему-либо жизнь в обществе ему не нравилась, он всегда мог оставить ее – выход из общества был свободен (насильственное присоединение Нанды можно объяснить родственными чувствами Шакьямуни, желавшего обратить во что бы то ни стало на путь спасения легкомысленного юношу). Из наказаний в обществе допускалось только одно – исключение из членов общества и только в том случае, когда биккху нарушал одно из десяти главных правил.
Члены общества жили в монастырях (вихары) или же вели отшельническую жизнь в лесах. Женщины (биккхуни) жили отдельно от биккху и в образе жизни нисколько не отличались от последних, впрочем, с той разницей, что жить в одиночестве им не позволялось.
Жилища биккху и биккхуни находились всегда за городом, в загородных рощах и садах. Шакьямуни, благодаря своему знатному происхождению, имел легкий доступ к сильным мира сего, и среди них, как мы знаем, у него было много покровителей и данапати, т. е. людей, обязавшихся доставлять ему и его братству средства к существованию. Они-то и дарили ему загородные рощи, где находились жилища его духовных последователей и последовательниц. Эти загородные рощи, занятые учениками и ученицами Шакьямуни, назывались сангхарами, т. е. садами братства. Они находились всегда вне городов и селений. Шакьямуни находил городскую жизнь с ее постоянным шумом и развлечениями, несогласной со спокойствием духа и глубокими размышлениями, каких требовало звание биккху. Он допускал пребывание в селениях и городах только в продолжение того времени, какое нужно было для сбора потребного на один день количества пищи или когда он и его ученики были приглашаемы на званые обеды.
День Шакьямуни и его ученики проводили следующим образом: вставали с проблесками зари и раннее утро посвящали духовным занятиям или беседам. Затем направлялись в ближайший город или селение с чашами для подаяния в руках, с опущенными к земле взорами. При входе в город или селение биккху расходились и шли по улицам, сохраняя глубокое молчание. Они никогда не произносили просьб и только протягивали свои чаши в ожидании подаяния. Они так же спокойно принимали отказ в подаянии, как и богатую милостыню, и брали подаяние без различия состояний, как у бедных, так и у богатых, по порядку домов.