- Курицу в ореховом соусе будешь? - спросила она у меня. - Ты новая чтица?
- Да, чтица. Что, я не одна такая? - слово «новая» насторожило меня. - И да, курицу буду. Звучит очень вкусно.
- Вот и замечательно, вот и хорошо, - обрадовалась повариха и захлопотала у плиты, сделав вид, что не услышала вопроса про чтицу. - Ночь длинная, успеешь еще проголодаться. Я тебе в комнату отнесу поднос с бутербродами, сможешь перекусить, когда освободишься.
Поблагодарила повариху и втянула носом запах. Пахло потрясающе и очень скоро на черной столешнице передо мной располагалась белая тарелка с курицей, плетенный лоточек с хлебом, белая же чашка с чаем и кусок торта на блюдце.
Все это с удовольствием умяла, с грустью вспоминая о нависающих над джинсами бочках и своих утренних опасениях остаться без пуговицы. После такого ужина есть все шансы, что опасения сбудутся. Но удержаться от предложенных вкусностей не смогла. Давно уже не питалась нормально. Макароны осточертели невероятно. А тут пища богов. Устоять просто невозможно.
- Хороший у тебя аппетит, - похвалила меня повариха. - Меня Татьяна зовут. А тебя?
- Аня, - ответила ей, вздохнув, пояс джинс нещадно впивался в живот.
- Ну что, Аня, - Татьяна не дала мне помочь ей с мытьем посуды и погнала с кухни. - Ты можешь еще немного побыть у себя, осмотреться. Через полчаса начнется твоя работа. Мой тебе совет, отдохни немного.
- А какой она будет, эта работа? - решила поинтересоваться об этом у первого вменяемого человека, повстречавшегося мне за сегодняшний день.
- Увидишь, - подбадривающе улыбнулась повариха. - Главное ничего не бойся и не обращай на странности внимания. Смотришь, привыкнешь и даже войдешь во вкус. Платят тут неплохо.
- А я не помню, куда идти, - смущенно созналась в собственном топографическом кретинизме.
- Сейчас, домою, провожу. За тобой зайдут, позовут к Александру Александровичу, - улыбнулась мне Татьяна.
Я подождала, пока она домоет посуду, а после, следом за ней, через анфиладу комнат добралась до своего пристанища. Когда Татьяна оставила меня одну, осмотрелась более внимательно и плюхнулась на огромную кровать, распластавшись на ней подобно морской звезде. Достались мне поистине царские хоромы. Спальня, в которой я сейчас находилась, что-то вроде кабинета по соседству и комнатка гардеробная, плюс ванная совмещенная с туалетом. Судя по тому, какую площадь занимала квартира, в собственности ее хозяина был целый этаж. Настоящий дворец по нынешним временам. От размышлений на тему того, повезло ли мне или нет, меня отвлекло движение возле стеллажа с плазменной панелью. Подняла голову с подушки и встретилась взглядом с горящим зеленым глазами. Взвизгнув подскочила на кровати и с колотящимся бешено сердцем уставилась на стеллаж, на фоне которого с трудом различила черный силуэт кошки или кота. Опустила подушку обратно на постель — даже не заметила когда успела ее схватить — и глубоко вдохнула, успокаиваясь.
Киса уверенно сделала несколько шагов к кровати и вскочила на нее. Деловито дотопала до меня и понюхала подставленную ладонь. Потом милостиво позволила себя погладить, хитро поглядывая при этом на меня зеленым глазом. Моторчик у черной кошки или кота работал исправно, а меня заинтересовал вопрос кот это или все-таки кошка. Ничего умнее, чем заглянуть кисе под хвост я не придумала и вздрогнула, когда услышала:
- Нет, но штоуза девицы пошлиу, - кот раздраженно отдернул хвост. - Непорядоучные какиеу.
- Очень даже порядочные, - обиделась я, попутно лихорадочно размышляя на тему того, что в еду что-то точно было подсыпано, раз мне мерещится разговор с котом.
- Порядоучные девицы таук пристаульно яуйца прилиучного коута не разгляудывауют, - поучительно сказал этот засранец и спрыгнул с кровати.
- Ты разговариваешь? - с опаской спросила у кота, параллельно думая о том, что точно сбрендила, если задаю такие вопросы.
- Неут, моулчу, - вредно отозвался кот.
Ленивой походкой дошел до выхода, довольно глянул на меня зелеными глазами, подцепил лапой дверь и выскользнул из комнаты. А я тупо смотрела ему вслед, думая о том, сейчас мне бежать к добрым дядям санитарам и попросить полечить от сумасшествия или еще подождать. В результате решила все-таки повременить с этим. Авось это просто с непривычки на меня так мрачный интерьер подействовал... А ведь мне еще в нем спать... От этой мысли содрогнулась. Выключать свет в такой комнате да еще и после разговора с котом, было страшновато. Роскошь обстановки уже не радовала, как и приглушенный свет. Сейчас бы люстру в тысячу свечей, глядишь полегче стало бы.
К появлению Алевтины Павловны я дошла уже до кондиции и была даже рада тому, что придется работать по вечерам и, судя по словам Татьяны, еще и по ночам. Еще бы и вправду Соловьев старший оказался дедушкой одуванчиком и можно считать, что мне не человечески повезло.
Экономка отвела меня в другую часть квартиры и там оставила в огромной спальне, сопроводив это словами:
- Книгу Александр Александрович выберет сам. Почитаешь ему до тех пор, пока не уснет. Дальше будешь свободна. Александр Александрович сейчас придет. Подожди немного, - и ушла.
Я же осталась сидеть в удобном кресле рядом с расправленной кроватью, гонять по кругу подозрения по этому поводу. Через минут пять услышала шаркающие шаги и повернулась на их звук. Справа, опираясь на палочку, еле-еле шел дедушка. По виду действительно божий одуванчик. Седые, редкие волосы топорщились в разные стороны. Худой старичок, с трясущимися руками и ногами, сгорбленный и как-то перекошенный на правый бок. Сквозь толстые стекла очков цвета глаз было не разобрать.
- Деточка, - проскрипел дедуля и протянул мне дрожащую руку. - Помоги дойти до постели.
Поднялась с кресла и выполнила просьбу дедули. Как тут откажешь? Жалкий вид Соловьева старшего не мог не найти отклик в моей душе. Опираясь на меня слабой рукой, старичок с трудом добрался до кровати, там с моей помощью улегся и сказал дрожащим голосом:
- Даю тысячу баксов за минет. Сделаешь?
Я как стояла, так чуть и не свалилась на пол, прямо у кровати. Так и хотелось спросить. А ты уверен, дедуля, что сможешь? Но я сдержалась, собираясь прямо сейчас сделать ноги в ночь, притом куда глаза глядят, но подальше отсюда.
- А можно я не стану его делать? - спросила вежливо для проформы.
- Можно, - легко согласился дедушка. - Почитай мне сказку, доченька. Книжку возьми на тумбочке.
Идти в ночь я передумала после этого ответа. Да и до ночи еще далеко. Только вечер на дворе, если часы на стене показывают время верно. Потянулась за тяжеленной книгой на тумбочке, прочла название и передумала снова. Пожалуй, ночь все-таки ждет меня. Прямо-таки жаждет встречи со мной. Собралась положить книгу обратно, но была остановлена дребезжащим голосом дедули:
- Не будь такой глупой, как все эти ханжи. На картинки тебя никто не заставляет смотреть, а почитать текст почитай. И сама образуешься, знать будешь много, и мне развлечение для ума. Сам я не вижу, так бы почитал с удовольствием и картинки бы посмотрел. Но старость не радость. Да, да, да, детонька... Почитай мне, книжка приличная, это только неумные люди ее опошлили, - говорил он это прикрыв глаза и сложив руки на груди.
Стекла очков поблескивали в полумраке, как мне казалось, с ехидцей. Впечатленная этой речью, плюхнулась в кресло, попутно вспомнив о том, что с завтрашнего дня мне точно некуда идти. Квартирной хозяйке я уже объявила, что съезжаю, да и деньги потребовала. Такого она мне не простит. Обреченно открыла книжку с гордым названием «Камасутра» и принялась за чтение. Первые фразы, не оказавшиеся к моему удивлению, похабными, все равно с трудом проталкивала через горло. Язык не поворачивался читать «Камасутру» вслух. А потом втянулась и разошлась.
« Сотворив существа, Праджапати, чтобы укрепить их стойкость и приобщить к трем целям, преподал им затем учение в сто тысяч частей. Одну долю, касающуюся дхармы, выделил из него Ману Сваямбхува. Долю, касающуюся артхи, - Брихаспати. Слуга Махадевы Нандин преподал отдельно наставление в каме в тысяче частей. Ауд-далаки Шветакету сократил его до пятисот частей. Далее Бабхравья Панчала снова сократил его до полутораста частей в семи разделах: «Общий», «О любовном соединении», «Об обращении с девушками», «Относительно замужних женщин», «О чужих женах», «О гетерах» и «Тайное наставление». По просьбе ганик Паталипутры Даттака выделил отсюда шестой раздел - «О гетерах». Таким же образом Чараяна преподал отдельно «Общий» раздел, Суварнанабха - «О любовном соединении», Гхотака-мукха - «Об обращении с девушками», Гонардия - «Относительно замужних женщин», Гоникапутра - «О чужих женах», Кучумара - «Тайное наставление». Так эта наука была изложена по частям многими наставниками, и связность ее нарушилась. И вот, поскольку части науки, изложенные Даттакой и другими, трактуют лишь о чем-либо одном, а книгу Бабхравьи трудно одолеть из-за величины, то вся суть этой науки была сокращена в небольшую книгу, и так создана эта «Камасутра». Вот перечень ее глав и разделов:»