– Муса! Противник с востока!
Их «тачанка» отъехала далековато от зачищаемых мастерских, так что Валеев использовал рацию.
Понял, амир!
Яйца у «чёрных», кто бы они ни были,221 всё-таки оказались не железными – попав в два огня и потеряв ещё пяток человек, они залегли и принялись работать стрелковкой. Валееву, который на своём пикапе маячил посреди бетонки, как чирей на лбу, это не понравилось – вокруг засвистели пули, так что он скомандовал водителю возвращаться к основной группе. Он, в конце концов, командир, так что хватит геройствовать – пора думать, как из всего этого выбираться.
– Красиво дымит! – Антон, стоя на краю крыши, звучно отхлебнул ещё чаю. – Как мы вовремя, а?
– Угу. – согласно кивнул Чемодан. – Андрюш, а ты чего?
Облачённый в бронежилет, каску, плавки и кроссовки Резкий, уже не очень молодой гопник откуда-то с Черноморского побережья Кавказа, сидя на матрасе увлечённо пытался запихнуть в разгрузку больше снаряженных магазинов, чем предусматривала конструкция.
– Дык а чё… это… – Резкий сделал неопределённый жест. Парнем он был неплохим, и совершенно не глупым, но пренебрежение формальным образованием иногда сказывалось. Не то чтоб этого волновало его самого – умение разбить ударом ноги снарядный ящик (или чью-нибудь голову), по мнению Резкого, было куда важнее и полезнее в жизни. – Вдруг они на нас!
Шарьин и Борисыч переглянулись.
– Ну… всяко может, конечно. – протянул Антон. – Но маловероятно. Тогда бы они постарались одновременно ударить.
Житель курортных мест на секунду задумался и кивнул:
– Ну да.
Он перестал насиловать несчастную разгрузку и как был, в каске и бронежилете, улёгся на матрас – копить силы для грядущих боёв. Ну, или ужина.
Чемодан, как человек с абхазским и приднестровским опытом, высказал оправданное предположение:
– На позиции-то нападать сейчас вряд ли будут, а вот на подкрепление засаду устроить…
– Правильно мыслите, гражданин казак. – хмыкнул Интеллигент. – А ты думаешь, чего я постарался Зару на глаза не попасться, когда его понесла нелёгкая?
Пять минут назад Зар, отчего-то решив, что на аэродроме срочно нужна его помощь, развил лихорадочную активность, загнал в КШМку всех четверых корректировщиков (которые, будучи людьми опытными и/или адекватными, совершенно не пылали энтузиазмом) и убыл вместе с ними к месту событий. Антон, которого к исполнению функций по «охране и обороне» тоже частенько привлекали, благоразумно затихарился на время сборов, дабы начальство о нём не вспомнило.
Чемодан одобрительно кивнул:
– И опять ты прав, о наиинтеллигентнейший из топогеодезистов. Одного не пойму – что ж ты такой бедный, если такой умный?
– Иншалла. – пожал плечами Шарьин и отхлебнул ещё чаю.
– Батыр, как слышишь? Приём!
Батыр в канале!
Связь, на удивление, продолжала работать – видимо, у противника до сих пор не прошёл шок от внезапной атаки на считавшийся надёжно защищённым аэродром, и задавить радиообмен моджахедов помехами ни у кого руки не доходили.
– Фаза три, как принял?
Принял, фаза три!
Длинная пулемётная очередь раздробила стену над головой Марата, обдав его цементной крошкой. Кто и откуда стрелял было совершенно непонятно – всё вокруг заволокло дымом от горящих самолётов, автомобилей и ангаров.
– Равиль, ответь Блондину! Равиль, как слышишь!
Амир, это Будун! Равиль стал шахидом, все братья тоже! Я один остался! Я ранен, в ногу!
Валеев вздохнул. Равиля было жаль.
– Понял тебя, ахи́.222 Сегодня вечером мы уже встретимся в Раю! Аллаху Акбар!
Аллаху Акбар!
Судя по тону дагестанского зоотехника, подавшегося в воины ислама, перспектива вызывала у него смешанные чувства, но Марат уже повернулся к оставшимся подчинённым. Увы, немногочисленным – из двадцати четырёх человек, проехавших полчаса назад КПП, в живых осталось девять. Не считая Будуна, но его, пожалуй, уже можно было вычёркивать.
– Артур! Ты за руль! – Валеев ткнул пальцем в едва угадывающийся в дыму силуэт единственного оставшегося на ходу джипа. – Керим! – Получивший пулю в живот боец страдальчески скривился. – Брат, ты нас прикроешь! Стреляй одиночными и короткими, пусть думают, что мы ещё тут!
Раненный молча кивнул. Особой радости он не выказывал, но Марат был почти уверен, что бывший волгоградский ппсник не подведёт. Опять же – попадать в плен после всего, что они тут натворили, тому нет ни малейшего резона.
221
Скорее всего, отряд молодых (16—20 лет) шиитских фанатиков из Ирана, прибывший по линии Корпуса стражей Исламской революции