– Красиво…
Бо́льшая часть песка проносилась над окопом, но кое-что ссыпа́лось и вниз, им на головы. Марат пару раз хлопнул по когда-то светлой, а сейчас грязно-бурой бороде. Из бороды посыпались пыль и песок, но цвет не улучшился. Валеев вздохнул и оставил бесполезное занятие. Есть дела поважнее.
– Сваливать надо. – повторил он, вновь повернувшись к Ильясу. – И чем быстрее, тем лучше. Тут скоро пиздец всем.
Длинная, нескладная фигура казанца всем своим видом выражала неуверенность. Вряд ли он сомневался в сказанном – тут всё и правда яснее ясного. Остров, который практически непрерывно долбили артой и авиацией, был забит женщинами, детьми и раненными, причём все перечисленные умирали десятками в день и-за отсутствия еды и лекарств. То, что всем, желающим выжить, надо уходить немедленно, понятно. С тем, как именно это делать, ясности куда меньше.
– Втроём? – соображал бывший шахматист, ставший снайпером, быстро. – С острова свалить так легче, а вот потом…
Марат досадливо цокнул языком. Нельзя сказать, чтобы эта мысль не посещала его самого.
– Да знаю я. Но всем джамаатом точно не вариант, а начнёшь подбирать людей…
– Стопудово кто-нибудь да сдаст! – встрял сгорбившийся в углу Артур. – И тогда точно пипец, причём по-плохому.
Углубляться в тему не требовалось – последних «беглецов» казнили не далее, как вчерашним вечером. Приговор, вынесенный ка́ди,227 был суров – двоих неудавшихся дезертиров одели в пропитанное соляркой шмотьё и подожгли. Судья был выходцем из Ирака, а у них там, насколько Марат слышал, вообще какая-то нездоровая зацикленность на изуверствах. Смотреть на казнь было весьма неприятно, даже с учётом всего, что он видел (и делал) эти несколько месяцев.
– А Батыр чего? – спросил Ильяс. – Он вроде адекватный.
Валеев опять вздохнул. В дельности и адекватности нижнетагильцу, и правда, не откажешь, но…
– Чуйка у меня. – буркнул он напрямик, решив не умножать сущности сверх необходимого. – Чувствую, что не стоит ему говорить, и всё тут.
Артур энергично закивал, Ильяс, чуть поколебавшись, присоединился. На войне людям в целом свойственно верить в подобные вещи, а уж чуйка Марата заслуженно пользовалась в батальоне хорошей репутацией. Пренебрегать ей было бы глупо.
Снайпер рассеяно стряхнул с головы напа́давший сверху песок, и вдруг пробросил куда-то в пространство:
– Ганс свалил, я думаю. Или его отпустили, хэ-зэ.
– Его ж бомбой накрыло! – недоумённо воскликнул Артур. – Вместе с Одноруким Иссой. Я тела видел!
Марат ничего не сказал, предоставляя Ильясу возможность объясниться, но сам мысленно поставил себе плюс за догадливость. Ему тоже показалось, что в истории с гибелью командиров «чёрного джамаата» и батальонного взвода управления слишком много прорех. В связи с чем даже не поленился сходить на место предполагаемой трагедии и как следует там осмотреться, после чего лишь укрепился в «что-то тут не так». А тела… ну, что тела. В чём в чём, а уж в изуродованных до неузнаваемости останках на острове недостатка нет.
– …все «приблуды» с собой таскал, а тут вдруг оставил. И ночник, и тепляк.228 И я Алмаза спрашивал – говорит, «Ганс как чувствовал, инструктажами и зачётами задолбал последние пару дней». Вот я и думаю…
Снайпер замолк на полуслове. Артур, слушавший товарища с некоторым обалдением, повернулся к командиру:
– Так это что… Ганс с Иссой свалили, что ли?
Валеев поморщился и, без особой охоты, пояснил:
– Не, не свалили. Отпустили их, скорее всего. Слухи ходят – особо доверенных людей отправляют по домам, чтобы создавали там ячейки. На будущее, короче. Когда здесь всё закончится. А чтобы инфа никуда не ушла – имитируют гибель тут.
Артур быстро заморгал – так у него обычно проявлялся напряжённый мыслительный процесс.
– Так может, и нас так?!
Марат вздохнул и помотал головой:
– Хотели бы – уже б отправили. И уж точно не втроём…
Слушатели понурились. На самом деле, Валеев пару дней ожидал, что и его Эшреф отзовёт в сторонку для разговора – это решило бы все проблемы. Вряд ли комбат принимал такого рода решения сам, но с ним наверняка консультировались, а то и просили предлагать кандидатов. Тут же, казалось бы, идеальный вариант – на сто процентов сойдёт за русского, мозги есть, боевой и (что важно) командный опыт тоже, но… видимо, у Эшрефа, не путавшего личные отношения с бизнесом, были сомнения в мотивированности амира «русского джаамата» в отрыве от Халифата. Положа руку на сердце, небезосновательные.