Наверное, стоило плакать в туалете, чтобы понять, что он не готов сдаться. Пусть весь мир против него, он поднимется. Ради матери.
В тот момент, когда он лежал в туалете в полузабытье от боли, ему показалось, что он слышал голос Грейнджер. Но он не был уверен. Она не приходила к нему в Больничное крыло, и он не мог спросить ее.
Пэнси рассказала, что гриффиндорцы устроили страшный кипеш, потому что Поттеру назначили отработки по субботам, и тот не может продолжать тренироваться. Переживут!
И вот сегодня вышло солнце, и, кажется, пришло время решить все, что на него навалилось. Хотя сможет ли он когда-нибудь это решить?
Мама еще не знала, что с ним произошло. Снейп попросил его немного подождать, прежде чем сообщать ей. Дамблдор решал, какое наказание понесет Поттер. Драко был бы рад упечь избранного в Азкабан, но кто ж ему даст? Обязательно все замнут. Ему не простят убийство человека, а с Поттера все как с гуся вода.
Снейп также сообщил, что состояние Кэти улучшилось. С души сошел камень. Ему снова хотелось жить.
Радость Драко от того, что Кэти стало лучше, длилась недолго. Днем заглянул Снейп — сказать, что скоро он увидится с матерью. Но Драко знал крестного, тот явно заходил не за этим.
Драко не знал, как мать отреагирует на то, что с ним произошло. Она не должна столько переживать. Мысли снова вернулись к заданию. Так или иначе, но убийцей ему стать придется. Тут ничего не поделаешь.
Он вспомнил слащавое лицо Слизнорта на уроке и как тот скакал вокруг шрамоголового. В прошлом Слизень так же заискивал перед его отцом. Он каждый год присылал отцу бутылку отборной медовухи так же, как посылал ее директору. В этом году он делает вид, что не знает ни его отца, ни его, Драко, а Дамблдор, конечно, получит свой ежегодный подарок. Он уже обдумывал это на прошлой неделе. Драко знал местечко, где можно заказать отравленное вино. Возможно, он сумеет добыть медовуху и подменит бутылку, которую припас Слизнорт для директора. План слишком ненадежный. Он может не успеть к Рождеству, когда Слизень делает свои подарки. Слизень может поменять планы. В конце концов, он может не суметь подменить бутылку. Куча всяких “если”. Но другого плана у него не было, не мог же он и правда пойти, наставить на директора палочку и сказать: “Авада Кедавра”? Это мог бы сделать Поттер. Кинул же он в него Сектумсемпру!
Солнце зашло. В Больничном крыле еще не зажглись свечи, только последние закатные лучи освещали палату, когда дверь открылась и вошел Снейп. Его лицо было спокойным, как днем. Темная мантия всколыхнулась, и за нею показалась лохматая голова и сумка, набитая учебниками. Видеть Снейпа вместе с Грейнджер было непривычно. Драко, сам того не желая, усмехнулся.
Крестный встретил его ухмылку надменным взглядом. Грейнджер вышла из-за его спины. Драко вспомнил, что в последний раз, когда видел эту девушку, он ее поцеловал. Это было как будто сто лет назад.
— Мистер Малфой, — отчеканил Снейп, — мисс Грейнджер пришла проведать вас.
Грейнджер взглянула на преподавателя так, словно впервые услышала об этом.
— Что же она не привела Поттера? — съязвил Драко. — Или любимчик директора может разбрасываться смертельными заклинаниями направо и налево, и ничего ему за это не будет?
— Именно об этом я и пришел поговорить с вами двумя, — продолжил Снейп, не выказывая никаких эмоций. — Мисс Грейнджер.
— Драко, — она метнула взгляд на Снейпа. — Профессор Снейп сказал, что тебе может понадобиться моя помощь… в обмен на… то, что ты замнешь это дело с Гарри.
— Почему я должен его замять? — сказал Драко. — Опять Поттер окажется святым? Ему что, все позволено?
— Мистер Малфой, — процедил Снейп, и по его голосу становилось ясно, что спорить с ним бесполезно. — Мисс Грейнджер поможет вам в вашем деле.
— Я же сказал, мне не нужна помощь!
— Мисс Грейнджер даст непреложный обет, что станет помогать вам. Вы, в свою очередь, дадите обет, что не станете возбуждать дело против мистера Поттера.
— Я не… — прорычал Драко сквозь зубы.
— Завтра придет ваша мать. Подумайте о ней.
Это был удар ниже пояса. Драко сжимал зубы и зло переводил взгляд с крестного на девушку. Он ненавидел их обоих. Но мать… его мать… Шкаф починить не удавалось. А Грейнджер, действительно, могла помочь.
Снейп тем временем достал палочку. И Драко, испепеляя его взглядом, поднял руку. Грейнджер немедленно протянула ему свою.
— Даете ли вы, мисс Грейнджер, непреложный обет, что будете помогать мистеру Малфою в его задании, и ни одна живая душа не узнает о вашей помощи, о задании мистера Малфоя и о его метке? Даете ли вы непреложный обет, что не будете мешать мистеру Малфою в выполнении его задания?
Грейнджер колебалась некоторое время. Потом посмотрела ему прямо в глаза и сказала:
— Даю.
— Даете ли вы, мистер Малфой непреложный обет, что не станете преследовать мистера Поттера за использованное против вас заклинание Сектумсемпра?
— Даю, — не сводя глаз с Грейнджер, ответил он.
Магия вышла из палочки, опутала руки Драко и Гермионы и, закрепив данный обет, медленно растворилась.
========== Выручай-комната ==========
Гермионе пришлось солгать друзьям, что идет в библиотеку.
Драко должен был ждать ее у Выручай-комнаты. У нее опять было неприятное предчувствие. В Больничном крыле, когда они дали непреложный обет, он выглядел злым и расстроенным. Она боялась сегодняшнего разговора, но никому не призналась бы в этом. В ту ночь в туалете он напугал ее — неизвестно, что ожидать от него. Он разбил зеркало, он замахнулся на нее, он ее поцеловал, а на другой день хотел кинуть в Гарри Круциатусом. И он сказал, что для него было желанным принятие метки.
Гермиона не могла дождаться назначенного часа. Кажется, Гарри заметил, что она сама не своя, но ничего не сказал. Наверное, думал, что она переживает о Роне. Но новые события и тревоги вытеснили Рона из головы. Она рассчитывала, что поможет Малфою, в чем бы ни заключалось его задание, а потом займется своими делами.
Гермиона попрощалась с друзьями и вышла из гостиной. Она пошла в сторону библиотеки и, только убедившись, что никто не последовал за ней, свернула на лестницу, чтобы пойти в Выручай-комнату. Она знала, что становится параноиком, но видя, как Гарри преследовал Малфоя, ни в чем не могла быть уверена.
До Выручай-комнаты Гермиона добралась раньше назначенного времени. Она встала у колонны, сверля стену взглядом. Хорошо, что она пришла первой.
— Ты уже тут? — услышала она голос.
Из темной ниши вышел Драко. В последний раз, когда они виделись, он лежал на больничной койке, бледный, как простыни, почти сливаясь с ними. На осунувшемся лице выделялись круги под глазами. Губы были бескровными и сухими. Сейчас он стоял перед нею в шикарном костюме, спокойный, уверенный, казалось ей это или нет. Он смотрел на нее сверху вниз, глаза чуть прикрыты, словно его совершенно не беспокоит ее присутствие. Гермиона неосознанно поправила волосы, чувствуя себя совсем неказистой на его фоне. Чертов Малфой, почему самый мерзкий мальчик в школе еще и самый красивый и так элегантно одевается?
— Пришла пораньше, — сказала она.
— Я понял.
Он протянул ей руку.
Гермиона некоторое время смотрела на него, не понимая, что он от нее хочет. А потом вспомнила, что они должны попасть в Выручай-комнату и он должен провести ее с собой. Она взяла его руку и, коснувшись ее, помимо воли отметила, что у него не осталось шрамов после той ночи, когда он бил зеркало. Она сжала его ладонь сильнее, убеждаясь, что шрамов нет.
Драко закрыл глаза, представляя комнату. Взгляд задержался на его лице: спокойное и сосредоточенное… и очень красивое.
Она ощущала его руку в своей, когда очутилась в комнате, похожей на антикварный магазин. С их появлением в воздухе закружились пылинки. Гермиона чихнула. А Малфой отпустил ее руку.
Драко подошел к старому шкафу, который показался ей смутно знакомым. Она наблюдала за тем, как Малфой поглаживал изящный узор, о чем-то размышляя. Какие красивые у него руки. Рассматривать его руки, да просто находиться так близко к нему не на уроке и не по случайности и находить его красивым было… очень странно. Странно и волнующе. Она отвела взгляд.