“Общее в буддизме, в бон и в шаманизме указание верующим делать добрые дела и стремиться к самоусовершенствованию, но понимание добра и цели, ради которой следует совершенствоваться диаметрально противоположно. Буддисты считают добром либо “неделание”, либо пропаганду своего учения, которая в конечном счёте ведёт к тому же “неделанию” ради полного исчезновения из жизни - ухода в нирвану. Бон-по и шаманисты наоборот предписывают борьбу за правду и справедливость, т.е. военные подвиги, а во время войны отшельники рассматриваются ими как дезертиры. С точки зрения буддиста, мир - обитель мучений, из которой надо бежать; прекращение процесса перевоплощений - восстановления жизни, т.е. безбрачия обязательное условие для спасения. В бон и шаманизме небо даёт земле плодородие. Он даёт прирост поголовью стад, он также даёт тем кто честен, здоровье, изобилие ,богатства. Он тот, кто раздаёт не только материальные, но и духовные блага. Короче говоря, бон и шаманизм - жизнеутверждающая система. Но если так, то буддистская проповедь борьбы с жизнью, утверждение, что прекрасный мир окружающий нас - “майя” (иллюзия), что полное безделье - самое подходящее занятие для талантливого человека и что лучшее средство для торжества добра - это непротивление злу. Всё это представлялось бон-шаманистам чудовищной ложью, а с ложью надо бороться, так предписывал их закон. Вот почему буддизм встретил такое яростное сопротивление в Тибете и Монголии и победил, да и то не полностью, только тогда, когда внутренние войны унесли в бездну самую деятельную часть населения, а у оставшихся не было ни сил, ни желания противостоять новому учению, которая сулила мир и призвала выйти из этого жестокого мира страданий, тогда в Азии и восторжествовала жёлтая вера” (39, стр. 287). Правда, Л.Н.Гумилев, как некоторые европейцы, неправильно описывает буддизм, как систему жизни отрицающую. Очень интересно и своеобразно общее между шаманизмом и христианством находит якутский исследователь Г.В.Ксенофонтов, на основании изучения легенд о шаманах, он делает следующие выводы:
1) В древнейшей период кочевого быта, главным образом, в эпоху “бычьей и конской культуры” у кочевых племен центрально-азиатских степей было общераспространенное религиозное представление о “Богочеловеке” (на половину бык, конь, на половину человек), который, чтобы стать жрецом и прорицателем воли духов, умерших предков, должен был подвергнуться истязанию в течение трех дней между лун, умереть и в конце воскреснуть. При этом смерть, по понятиям кочевников, должна была сопровождаться рассечением тела кандидата на мелкие кусочки и съеданием их всеми собравшимися духами, воскресал же он в новом теле и с новою кровью. Только тот шаман жрец удостаивался явления “святых духов”, который подобной операцией очистился от всякой скверны и освободился от старого грешного тела.
2) Описанные страдания шамана носила искупительный характер, ибо конечною целью их было получение им способности лечить и спасать людей от козней многочисленных злых духов.
3) Шаман-спаситель, по мифологическим представлениям кочевников, рождался от беспорочной девы, вступившей в половую связь, в образе домашнего скота (вола, быка и коня.)
4) Вся описанная трагедия смерти и воскресения, разрезание на части живого человека, съедание тела и крови его духами переживалось кандидатом в бреду безумия. По-видимому, душевная болезнь, в силу самогипноза, достигала апогея в период между лун и весьма вероятно, что в древнейшие эпохи глубокой убежденности и веры людей она сопровождалась явлениями стигматизации в виде кровавых полос на всех суставах, т.е. на местах воображаемых порезов.
5) Основной бредовой идеей шаманов-жрецов, по-видимому, была мысль о превращении человека в обоготворяемое животное, в образе которого являлись и сами духи.
6) Описанное религиозное представление степняков-скотоводов в эпохи древнейших переселений их в передний Восток, в Египет, и в южные полуострова Европы проникло вместе с первыми азиатскими эмигрантами и легло в основу Средиземноморского религиозного культа об умирающем и воскресающем сыне божьем (Осирис, Адонис, Аттис и т.д.), а также и аналогичных понятий в первобытном буддизме.