— Вечером обработаю твои синяки листьями толчёной волнушки, наутро и следа не останется, милая моя, — продолжала говорить пожилая женщина.
А я погрузилась в воспоминания. Вернее, в их частичное отсутствие, но было одно очень важное обстоятельство: я точно знала, что не отсюда родом. И что мне гораздо больше лет, чем реципиентке. В моём прежнем мире не было магии, а в этом она есть, правда необычная, но вполне материальная, зримая и ощутимая. Та же волнушка — непростое растение, растущее на берегу оазиса, вокруг которого был возведён город Зэлес. Благодаря ей народ наннури не знал болезней. Удивительно, но факт.
Также я помнила день, когда очутилась в теле Эльхам: девочку толкнули, намеренно ли или то была случайность — сейчас это совсем неважно. Тогда Эль крепко ударилась головой и долгое время пролежала в беспамятстве. А потом, когда поправилась, открыла глаза и я очнулась вместе с ней в этом странном для меня месте, среди необычных нравов и традиций, окружённая людьми, во взорах коих чаще всего читалась жалость, обращённая к несчастной маленькой девочке.
Вечером того же дня меня, как обычно спустили в обеденную залу, родители и Рон-злыдня уже сидели на своих местах, ожидая только меня. Братишка даже не взглянул в мою сторону, а вот отец поднялся и, перехватив меня из рук охранника-носильщика, усадил на принадлежащее мне место, где рядом уже устроилась Жасмина, готовая накормить свою госпожу, то бишь меня. Трапеза проходила в полной тишине, изредка звякала посуда и скрежетали ножи по фарфоровым тарелкам, но и только.
— Я лично отнесу дочь в её опочивальню, — стоило закончиться ужину, Горн, отложив на стол белую льняную салфетку, не спеша поднялся.
— Позволь составить тебе компанию, — вздохнула прекрасная супруга вождя. Газиса была очень красивой, стройной и гибкой, как ручеёк. Мне нравилось любоваться её царственной осанкой, меня восхищала стойкость её духа ко всему, что происходило вокруг их наделённой властью семьи. Необыкновенная женщина.
Правитель большого города нёс меня по узким коридорам дома и молчал. Тихой тенью за ним скользила мать Шариз.
— Завтра большой совет перед великой охотой и меня вызвали на поединок, — скрепя сердце поделился этой вестью со своей женой Горн, укладывая моё тело на мягкую постель.
— Снова? — ахнула Газиса, прижав ладони к узкой груди, — пять лет подряд, дважды в год тебя проверяют на прочность! Ты потомок великих основателей Наннури, как они смеют сомневаться в твоей силе?!
— Смеют, — взор тёмных глаз был направлен на меня, — слова Енини напугали людей, отпечатались в их сознании.
— Но она не говорила, что именно наша дочь станет причиной гибели горожан. И вообще, никто так и не напал на нас, всё, как и прежде: тихо, спокойно. Кланы торгуют между собой, ни о каких сторонних врагах никто ни разу даже не заикнулся!
— Только это обстоятельство и сдерживает большинство от расправы над нашей малышкой, — крупная ладонь отца погладила меня по голове. — Мы справимся, милая. Если придётся, покинем Зэлес и отправимся на поиски нового жилья в другое место, где нас никто не знает, где наши дети смогут расти в радости и без забот.
Глава 3
Сегодня был очередной день моего безрадостного пребывания в этом мире. Мне страсть как хотелось пойти и изучить его, раздвинуть границы знаний уже полученных и приобрести новые. Но я не могла, по-прежнему оставаясь заложницей ситуации, в коей оказалась. Шариз сидела на мягком ковре на широком топчане. И, как всегда, безучастно глядела прямо перед собой. Ни единый мускул на её прекрасном алебастровом кукольном личике ни разу не дрогнул, радовало, что хоть слюни девочка не пускала и умела справлять нужду не по позыву, а когда высадят.
Вот уж не думала, что такие вещи когда-нибудь меня обрадуют.
Мысленно выдохнув, продолжила наблюдать за окружающей действительностью. У дома правителя клана Наннури был собственный двор, огороженный высоким штакетником из тонких жёрдочек, хитрым образом присоединённые друг к другу. У всех остальных жителей города такой роскоши, как частная территория, не было. Неподалёку от меня парочка слуг, загоревших до черноты, выбивали цветастые ковры, чуть дальше от них дымила печка, такая прикольная, аутентичная, мне бы хотелось рассмотреть её поближе, но кто ж мне даст! Подле этого необычного очага вертелась пышнотелая, но на удивление юркая женщина и что-то деловито помешивала в большом металлическом казане.