— Позвольте мне уйти.
— Куда? —всё еще сомневаясь в своей догадке уточняю я.
— Я не могу исполнить свой долг. Моя жизнь не имеет смысла.
— Богиня считает иначе. Обстоятельства могут меняться, — я немного слукавила, но мне нужна информация. И лучше не от Акаму, рассуждения о долге погрузят его в депрессию еще больше.
Глава 31
Что меня смущает во всей этой ситуации, так это намеки Кеши на семейные отношения. Сложить два и два я в силах, и в этом смысле возможность королевы иметь детей в моём случае не несет в себе никакого смысла. Нужно лишь подтвердить свои догадки у Полы. Мои мысли были прерваны странным скрежетом, я схватилась за стену и по моему телу прокатилась судорога боли. — Что случилось? — спрашиваю у Бита, понимая, что это не моя, а его боль. — Я не знаю. Боль отступает также резко, как и появилась. Но я понимаю, что просто так проблема не уйдет. Наверное, Биту нужно что-то ещё кроме питания и сна. А может быть он заболел? И вот как его лечить я не представляю. На всякий случай спрашиваю: — Такое бывало прежде? — Нет. — Может быть, тебе нужно что-то ещё, кроме космической пыли и сна? — это болезнь или ... мне приходит в голову аналогия с авитаминозом. Когда из-за нехватки того или иного вещества могли появиться судороги или выпасть зубы. Вряд ли ребёнок может знать об этом хоть что-то. Но, возможно, прежде нечто в его образе жизни было совсем другим. Как же это выяснить? — Нет, мне всего хватает. Только темно все время. Давно ярких звезд не встречали. Я действительно не знаю, каков наш маршрут, есть ли на нем яркие звёзды. И пожалуй наши постоянные прятки заставляют нас в прямом смысле держаться в тени. Возможно звёздный свет рассеял бы печаль Бита. нам людям солнечный свет всегда настроение поднимает, чем живые космические корабли хуже. Мне к тому же приходит в голову идея о том, что же Биту подарить. Как и любому ребенку ему наверняка понравятся сказки. Эта задумка поднимает настроение. Но я всё равно оставляю себе в памяти зарубку о том, что при любой возможности нужно узнать как ухаживать за подобными кораблями. Тем более, что и в списке Нина Арана Мароны был такой пункт. Вспомнив ещё об одной своей обязанности я решила зайти к Нину Арану Мароне и брату Золину, чтобы уточнить что ещё необходимо. Есть и ещё кое-что, возможно таким способом я помогу Кешу. Ведь только при этом условии он сможет исполнить свое обещание и выполнить услугу. Жаль, хотелось его ещё немножко помучить. В кабинете, Нина Арана Мароны, я убиваю сразу двух зайцев, потому, что там присутствует и брат Золин. Вопреки моим опасениям, никто не ведет разговоров о том, что мне следовало бы провести церемонию благодарности своему божеству или не спрашивает о его присутствие во время боя. Видимо моего авторитета достаточно, чтобы я сама решала, когда обращаться к Богу и когда его благодарить. Рассказываю о том, что в трюме, доступ, в который есть только у меня, я нашла обломки корабля Ияри-4 и космолётов «печальные звезды», а также некоторые вещи с этих кораблей. Объясняю таким образом возможность найти что-то ещё полезное для нас, а за одно как бы спрашивая разрешения на свои действия, по крайней мере в этой части найденного. И Нин Аран Марона, и брат Золин оба явно рады открывшемся перспективам. Я же на самом деле ищу для себя занятия, чтобы не думать о том, как пройдет следующая ночь. Я не смогу не спать остаток недели вовсе. Значит, сны мне будут сниться. А ещё это значит, что меня снова ждет встреча с фантомом Харуха. Сейчас она не пугает меня так же сильно, как прежде, все же победив его дважды проще верить, что это удастся и в третий раз. Но всё равно в такой встрече мало приятного, да и легкими предыдущие победы нельзя назвать, помощников у меня было много. Так или иначе, я получаю новый список от Нина Арана Мароны. Он более подробный и множество пунктов стоит под вопросом. Ни заказчик, ни я не знаем, что из этого я смогу найти, второй список я получаю от брата Золина и вот его пожалуй, я могла бы обнадёжить. Знаю, что кораблик «печальной звезды» практически не пострадал. Выполнив все приготовления, к которым можно отнести обед и предупреждение для Молчуна, Мангуста и Кеши. Я спускаюсь в трюм уже знакомым путем. Теперь это место уже не дышит новизной. Я знаю, что увижу. И моя работа становится довольно монотонной. К счастью, Магали развеивает мои тягостные думы и страхи. Заставляет пробудится любопытство. Ведь кроме нашей базы и поселения матогов здесь есть и другие трофеи. Магали гораздо более интересно посмотреть на всё это, чем мне самой. И если про наше поселение я знала много, а про поселения матогов мне могла рассказать Магали, то остальные строения мне не известны. По её настоянию, я всё же обхожу эти постройки. Все они представляют собой подобие нашего лагеря или иные мобильные конструкции. Так что об архитектурной красоте и ценности таких хором говорить не приходится. И всё же поддавшись уговорам Магали и её любопытству, я стараюсь запомнить, что ещё есть в нашем распоряжении. Ведь мы на самом деле окажемся на Огоне без специального оборудования, не исследовав планету в достаточной мере, без всякой подготовки. И, по сути наличие таких вот лагерей нам очень пригодится. Мне по-прежнему претит мысль становиться мародерами, но возможно, когда я смогу поговорить с Тёзкой, он поможет как-нибудь. в этот раз работа в трюме и даже прогулка по чужим модулям заканчивается быстрее, чем в прошлый раз. У входа в каюту меня на сей раз никто не ждет и как бы я не оттягивала этот момент, но время идёт неумолимо, вечер подступает. За ужином я не встречаю Мангуста, вероятно он выполняет обязанности капитана. Заглядываю в рубку и устраиваюсь в свою колыбель, мне не даёт покоя произошедшее с Битом. оказавшись в контакте с корабликом, я чувствую слабость и усталость и кажется, они снова не мои. Мне хочется порадовать ребенка, и я пересказываю ему парочку сказок. Пытаюсь угадать, что ему понравится больше сказка про колобка или сказки Р.Киплинга о животных, снабжаю их сопутствующими образами из мультфильмов. Чувствую, что эти истории нравятся Биту, и он с удовольствием послушал и посмотрел бы ещё, но при этом он вялый и сонный. Лишь попрощавшись с ним я понимаю, что у меня было еще два слушателя. Если о том, что Молчун постоянно незримо присутствует и контролирует моё местоположение я уже привыкла, и только догадываюсь, что киборг тоже слушал сказку потому, что от него приходит легкая волна интереса. То о том, что Мангусту тоже было интересно, он сообщает сам. Я понимаю, что наш фольклор для него экзотика и интересен уже этим. Но есть ещё и ощущение, что я поделилась чем-то личным. Это покажется глупым, ведь у нас эти сказки знает каждый, но наверное дело в том, как я рассказывала их Биту. Так сделала бы мама, у которой нет лекарства. Я в серьез волнуюсь за него, и всё чем могу помочь, это порадовать его сказками. Немного смущенная я прощаюсь с капитаном, а время не хочет останавливаться и близится ко сну. Всё, что мне остаётся это проследовать в свою каюту и продолжить свое рукоделие. Нужно отдать Магали должное, я чувствую, что она помогает мне, потому что прежде так быстро и ловко у меня вязать не получалось. А сейчас я вывязываю необходимые узоры так, будто столетиями такими вещами занималась, да и само дело спорится быстро. Киборг по-прежнему находятся рядом как часовой в карауле. Думаю, имей он возможность спуститься в трюм и там помогал бы мне. А я всё больше задаюсь вопросом, что же за имплантат мне достался. Слишком многое он позволяет почувствовать и понять. Если бы это была лишь речь, устная, письменная или мысленная от киборга, но до меня долетают эмоции, если они яркие, как тогда в смотровой после операции. Или такие вот отголоски как сейчас. Сомневаюсь, что исповедник Ут стал бы себе такой имплантат вживлять, иначе он по другому относился бы к Лорану, я уверена. И кто вообще ими пользуется? — Это технологии для военных, —отвечает на невысказанный вопрос Молчун. Но этим объяснением он меня не удивил, в конце концов я этот имплантат на подобии оружейного склада взяла. — Ты уже сталкивался с таким? — Не помню. — Как это? — удивляюсь, но потом вспоминаю, как Саргон Априм Шалита советовал стереть киборгу память для простоты. Наверное Исповедник так и поступил, когда Молчун к нему попал. — Я произведен пять лет назад. У исповедника Ута жил два года и десять месяцев, однако вероятность, что мне приходилось служить в сопряжении с подобным устройством крайне мала, от 1 до 7 % . — Почему ты так считаешь? — меня пробирает озноб, от того канцелярита с которым о своей судьбе рассуждает киборг. — Военных киборгов списывают из-за серьёзных повреждений, мешающих эксплуатации. У меня таких нет. — А голос? — да, да я сама тактичность. — Это повреждение практически не влияет на выполнение приказа и не является достаточным для списания. Ну да, чего это я, ему же главное приказы слышать, и выполнять, голос тут не нужен. Что ж, так просто узнать не получилось, но вот ещё: — На корабле Ияри-4 были люди с подобными имплантатами? — по хорошему, мне следовало гораздо раньше об этом спросить. — В экипаже корабля Ияри-4 было два офицера с правом полного доступа. Капитан и его заместитель. — А сейчас? — Только ты. — Полный доступ? Что это, в см