— Предусмотрительный был, — покряхтывал упитанный старичок, по виду торговец. — В прошлом году один вот так же расшибся по весне — ещё при прошлом судье было, при Лю Дафу, так тот потом три дня по личным вещам и по родинкам на ляжках разбирался, кто это помереть сподобился. Там-то без певичек не обошлось. Столько их было, хоть не смотри! Старуха Ма, вон, своего мужа даже в ямынь не пускала. Нечего, говорит, на девок пялиться. А духами их пахло — на всю улицу! Нынешний потолковей оказался, помер при документах.
— Ну, личные вещи-то и судья Ван сегодня показывал для сверки. Чтобы исключить ошибку, — возражал ему сухонький сотрапезник.
— Тут всё должно быть чин чинарём, — важно поглаживал усы упитанный. — И дело он разобрал грамотно. Без суеты, без торопливости, но за одно слушание. Видно было — подготовился как следует. И улики на месте, и свидетелей сколько надо. Ни тебе ненужных версий, ни тебе пустых отсрочек. «Упал через перила, видели такие-то». Судья Лю в прошлом году любовную интрижку всё искал или политическую. Помните, одного свидетеля под стражу взяли, а потом он в тюрьме мёртвым оказался, с отравленным пончиком в руке? — Слушатели согласно закивали. — Оно, конечно, зевакам такое интереснее. А нынче закрыли дело так чисто, что кто-то скажет: «Скучно». Это ж понимать надо, чтоб такое оценить!
— Кто надо, понимает! — усмехнулся, не оборачиваясь, человек в чёрной шапке нотариуса. — В городе инкогнито важный чиновник с Бирюзовых террас и, говорят, земляк этого Юя! Так что судье Вану хочешь не хочешь — решай дело чисто и быстро, показывай умение.
До сих пор я старался сосредоточиться на стихосложении и досадовал, что выбрал для этого столик в чайной, а не тихую гостиничную комнату, но при словах о Дин Шоусине (о ком же ещё!) как будто проснулся, вспомнив, что в Аньи пришёл не один и не чтобы интриговать против Шэнов. Более того, если вдуматься, весь мой детально проработанный план строился на уверенности в том, что императорский шурин пробудет во власти минимум до осени наступившего года, а уж никак не падёт в результате заговора, какими бы высокими ни были цели конспираторов. Исполнить просьбу артистки (и, может быть, Вэйминьского князя) — значит ради сомнительной пользы перечеркнуть всё путешествие к столице и встречу «господина Белой Шляпы» с сановником Дином. А не исполнить — как смотреть в глаза милой кореянке, да и князю, к которому я хотел наведаться на обратном пути?
Жизнь, в которой несколько минут назад не было трудных вопросов и безвыходных ситуаций, вдруг стала состоять из одних тупиков и неправильных ответов.
Весь вечер я проходил по улице Весеннего Цветения из конца в конец, но так и не решился постучать в указанную дверь. Вместо этого, в который раз забывая добрый совет Юань Мина, я несколько часов проторчал в винной лавке, «себя выискивая в чашах», как писал когда-то Чэнь Циэр. Эта моя глупость чудом обошлась без последствий, я даже самостоятельно добрался до гостиницы, поднялся на свой этаж, одетым рухнул на кровать и предался ночным кошмарам. Мне снился Юй Шатин с кровавым месивом вместо лица, он подсаживался за мой столик и предлагал свои услуги, если я сообщу судье обстоятельства его гибели. Я проваливался в сон из сна, а «просыпаясь», видел на своей постели Фею Северных Созвездий и слышал у самого уха её дрожащее дыхание. Мы то целовались, то вдруг оказывались на улице, перед той самой дверью, и она шептала мне: «Ещё не поздно! Ещё не поздно!» Мы проходили внутрь, где нас при дрожащем светильнике встречали не то люди, не то демоны. Я отдавал им конверт и просыпался ещё раз, в холодном поту, но тут же засыпал снова, чтобы встретиться с убитым Юем, или соблазнительной артисткой, или гневным Вэйминьским князем, которого никогда прежде не видел, но представлял себе похожим на моего отца.
Меня разбудил резкий стук. За окном было светло. Голова страшно болела. Стучали в дверь и, кажется, уже не первую минуту. Незнакомый голос позвал из коридора: «Сударь, вы здесь?» Я крикнул в ответ что-то нечленораздельное и пошатываясь пошёл открывать. В этой гостинице комнаты закрывались на ключ и задвижку, и я даже улыбнулся, увидев, что вчера и во хмелю запер дверь на то и на другое.
В коридоре стоял жилистый паренёк с закрытой и запломбированной корзиной:
— Ваш заказ, сударь. Велели ведь доставить в полдень!
Полдень!
В корзине оказались цветы и свежие фрукты — недешёвое удовольствие для весны. Мысль купить что-то подобное в подарок Фее действительно посещала меня накануне — правда, ещё до тревожных метаний, — и я решил, что в подпитии зашёл к какому-то торговцу и сделал соответствующий заказ, о котором, проспавшись, совершенно забыл. Вчера же я его и оплатил — судя по тому, что посыльный не стал требовать с меня деньги за товар, а исчез сразу после получения чаевых.