Некоторые из изменений, если бы он был жив и видел их, заставили бы сэра Виктора вздернуть бровь. Лифты теперь ездят прямо с третьего на пятый этаж: на кантонском языке цифра четыре звучит как слово «смерть». Вращающаяся дверь на Бунде теперь закрыта на тяжелый висячий замок, поскольку по фэн-шуй главная дверь здания должна быть обращена к воде. Однако китайские геоманты приписывают Сассунам мудрость за то, что они решили разместить свою штаб-квартиру в излучине Хуанпу, в том самом месте, где река, как говорят, хранит все свое метафорическое золото.
В номере 888, или президентском люксе Сассуна — бывшем аэродроме сэра Виктора, — гостей встречают портреты ухмыляющегося сэра Виктора и украшенной драгоценностями Барнези. Хотя наличие сдвоенных ванн порадовало бы бывшего обитателя пентхауса, вид с двуспальной кровати в главной спальне, выходящей на небоскребы Пудуна, привел бы его в замешательство. Пятизвездочный отель Peace теперь затмевает Шанхайская башня, на вершине которой возвышается семизвездочный J-Hotel, самый высокий отель в мире. Как и сам Peace, J-Hotel принадлежит Jinjiang International group — государственному предприятию, основанному женщиной, которая раньше заведовала кухней в Grosvenor House сэра Виктора.
Во время ремонта пентхауса сэра Виктора рабочие обнаружили мозаику в рамке с изображением Посейдона — или, возможно, какого-то финикийского бога моря, — спрятанную за досками в коридоре, ведущем в главную спальню. Среди персонала было распространено предположение, что это божество для багдадских евреев — то же самое, что Сиддхартха для многих азиатских буддистов. Несомненно, оно было помещено туда, чтобы обеспечить удачу; и долголетие отеля, несмотря на вторжения и революции, было явным доказательством его действенности. После того как ему позволили взглянуть на новый смелый мир сверкающих и мигающих меганебоскребов, древний морской бог снова скрылся за деревянной обшивкой.
Возможно, это был дух-покровитель Сассунов, но мое пребывание в отеле Cathay — для меня он всегда будет Cathay — было временем необычного спокойствия и удовлетворения. В моем номере на пятом этаже с видом на Нанкин-роуд мои мысли были необычайно ясными, я работал с прилежанием и писал с плавностью. Я понял, как Ноэль Кауард после долгого путешествия на океанском лайнере и поезде нашел в себе душевное спокойствие, чтобы написать первый вариант пьесы всего за четыре дня. Ощущение, когда тебя окутывает роскошь и в то же время ты находишься в центре событий, уникально. Временами мне казалось, что я нахожусь в спокойном глазу бури, наблюдая, как в опиумной грезе вокруг меня проносятся видения мира и всех его чудес. В «Катее» я был именно там, где нужно. Сэр Виктор, подумал я, в минуты своего наивысшего счастья, должно быть, чувствовал то же самое.
Гений сэра Виктора Сассуна заключался в том, что он построил свой великий отель в том самом месте, где далекий Катай встречается с Западом. Именно здесь упрямая китаянка плюнула в лицо чиновнику, пытавшемуся убедить ее продать родовое поместье одному из внешних варваров. И именно в этом месте в одну из самых черных суббот 1937 года, ровно в 16:27, прогремели взрывы, ознаменовавшие конец эпохи славы и необоснованного гламура Шанхая.
Именно здесь продолжает твориться история; именно здесь Китай продолжает демонстрировать свое соучастие в хорошем и плохом, возникающем в результате его амбивалентных отношений с внешним миром; именно здесь можно судить о будущем цивилизации, а значит, и нашей планеты. Через восемь месяцев после моего отъезда из отеля, в канун 2015 года, по Нанкин-роуд Ист в направлении Бунда стекались люди в невиданном даже для Шанхая количестве.